СССР - потерянный рай

Проблем не было в посещении разных зрелищ - театров, концертов и прочего. Но дело в том, что я их не люблю. Конечно, когда я стал человеком женатым, то тут уже не только твое мнение главное, но в студенчестве я не помню, чтобы хоть раз посетил театр или концерт даже самого модного певца. Он же певец, в нем главное - его песни, они есть на пластинках и пленках, какого бы черта я ходил смотреть на его физиономию? Что, я не могу найти себе более интересное занятие?

Кино - это другое дело. Фильмы я смотрел все. Порой (а мне кажется, что и часто) мы пропускали занятия и шли смотреть что-нибудь в кинотеатр, который мы звали «Сачок» - от слова «сачкануть». В нем было два небольших зала, в которых шли повторные показы, так что можно было попасть на старый, но хороший фильм. Вывеска кинотеатра смотрела не на проспект (на него выходило кафе, которое тоже звали «Сачок»), и я как-то выяснил, что совершенно не знаю, какое у этого кинотеатра официальное название. Смотрю в «Вечерке» программы кинотеатров города, вижу, что в «Октябре» интересный фильм, но не могу вспомнить, где находится этот кинотеатр. Наконец, по адресу догадался, что это «Сачок». В любом случае в кино - ив компании, и с друзьями, и с девушками, и сам - я ходил очень часто.

Долгое время я прекрасно развлекался в СТЭМе института - в студенческом театре эстрадных миниатюр. Вообще-то я еще на заводе участвовал в самодеятельности в клубе и играл там в драмкружке. Причем играл в старой, еще времен войны, юмореске глупого немецкого солдата, для чего мне из какого-то театра привезли настоящую немецкую форму, с заплаткой на левой стороне груди - явно от пули или осколка. А тут узнаю, что и в институте есть что-то подобное. Прихожу к ним на репетицию во дворец студентов, спрашиваю, не примете ли в свою компанию? Руководил СТЭМом аспирант Вадик Кацман, он просит меня для пробы спеть на мотив арии князя Игоря строчку из какой-то их миниатюры. Нет проблем, я тут же заорал: «О, дайте мне диплом свободный, я место здесь сумею получить» - за мотив не ручаюсь, с этим у меня всегда было не очень, а слова были такие. Все засмеялись, а Владик махнул рукой - принят!

Много лет спустя моя жена встретила однокурсницу, и та поинтересовалась, вышла ли Люся замуж. Жена сообщила, что вышла за Мухина из МЧ-67-3.

-За этого придурка! - ужаснулась однокурсница.

Оказывается, она дала мне такую оценку по моим выступлениям в СТЭМе.

СТЭМ был хорош тем, что мы сами выдумывали репертуар, иногда «с чистого листа», иногда брали старые забытые фельетоны, скажем, В. Катаева, и переделывали их на новый лад. Чтобы было понятно, какие основания были у однокурсницы моей жены для столь грустного для меня диагноза, расскажу одну свою юмореску. Я принес из дому валявшуюся во дворе позеленевшую латунную ступку и тяжелый стальной пестик, а также найденную в столе старую неработавшую авторучку. На выступлениях в институте преподаватели сидели в первых рядах, и я подкараулил декана нашего факультета В.С. Гудыновича и, не вводя его в курс дела, попросил подыграть мне. В начале моего номера на сцену вынесли столик со ступкой и пестиком, а меня объявили фокусником. Я вышел и объявил, что мне для фокуса нужен какой-нибудь предмет, и попросил у декана авторучку. Гудынович вынул из кармана мою и подал. Я сунул ее в ступку и начал долбать ее пестиком, причем перестарался - от первого же удара осколки разлетелись по сцене, и мне пришлось их собирать и снова вкладывать в ступку. Поработав, я накрыл ступку носовым платком, сделал надлежащие пассы со словами «брэкс, фэкс, пэкс». Закончив, перевернул ступку и высыпал на столик обломки ручки и после паузы сопроводил это возгласом:

-Во, зараза! И раньше не получалось, и опять не получилось!

Хохмочка незамысловатая, но зал лег в хохоте, однако больше всего мне понравилось, что на кресле лежал и, вздрагивая животом, хохотал Гудынович, который, видимо, сам не ожидал такой развязки. А мне пришлось смеяться несколько дней, поскольку в коридоре ко мне все время подходил любознательный народ и наивно интересовался, правда ли, что я раздолбал авторучку самого Гудыновича?

Но вообще-то у нас были и злые юморески, так что и в родном институте, и на гастролях в других вузах города нас принимали очень хорошо - смеялись, а это было главным.

Вспоминая, однако, те времена, прихожу к выводу, что, пожалуй, главным моим личным развлечением, более того, переходящим в увлечение, было чтение. Причем, судя по некоторым книгам, купленным уже тогда, я стал меньше увлекаться выдуманными произведениями и больше историческими или просто документальными. Надо сказать, что тогда практически все много читали: на нашем потоке всегда можно было найти кого-либо и даже несколько человек, с кем можно было обсудить даже очень узкую тему, например, особенности конструкции наших и заграничных самолётов, или оружия, или подробности какого-либо события. У них можно было взять почитать такие раритеты, которые далеко не во всякой библиотеке или спецхране найдёшь.