СССР - цивилизация будущего. Инновации Сталина

Советское хозяйство было эффективно по своим критериям. Оно покончило с массовыми социальными бедствиями и крайним неравенством в доступе к фундаментальным материальным и культурным благам, подняло быт и здоровье практически всего населения на современный уровень, обеспечило высокий уровень безопасности. Сложные товары, на которые работала вся экономика, по критерию «цена — качество» были в высокой степени конкурентоспособны (примеры: оружие, алюминий, лекарства, метро). Импорт продуктов был в СССР признаком благополучия, а не бедствия.

Мнение, будто СССР потерпел крах из-за кризиса его экономической системы, которую измотала гонка вооружений, ошибочно. По оценкам ЦРУ США, доля советских военных расходов в валовом национальном продукте (ВНП) постоянно снижалась. В начале 50-х годов она составляла 15 % ВНП, в I960 г. — 10 %, в 1975 г. всего 6 %. Но даже если исходить, как Горбачев, из вдвое большей оценки (которая признана в США «абсурдно завышенной»), то выходило бы, что на закупки вооружений до перестройки расходовалось в пределах 5—10 % от уровня конечного потребления населения СССР. Это не могло быть причиной краха системы. Не сыграли большой роли и колебания цен на нефть — прирост ВВП в СССР стабилизировался с середины 70-х годов на уровне 3–4 % в год. Это стабильное развитие было более быстрым, чем в США, — разрыв в уровне материального богатства сокращался.

Из отношений собственности в СССР вытекал тип распределения с уравнительством — не только по труду, а и по едокам. Его механизмы: бесплатное жилье, медицина, образование, низкие цены на пищу, транспорт, культуру. Через эти каналы человеку давался минимум благ как члену общины (СССР). Он имел на это гражданское право, так как с общей собственности каждый получал равные дивиденды. В 70—80-е годы СССР стал «обществом среднего класса», с симметричной и узкой кривой распределения людей по доходам. Базовые материальные потребности удовлетворялись в СССР лучше, чем этого можно было бы достигнуть при тех же ресурсных возможностях в условиях капитализма — хозяйство было очень экономным[70]

.

Предпосылки кризиса. Смерть Сталина стала концом важного этапа. Уходило поколение руководителей партии, которое выросло в «гуще народной жизни». Оно «знало общество, в котором мы живем» — не из учебников марксизма, а из личного опыта и опыта своих близких. Это знание в большой мере было неявным, неписаным, но оно было настолько близко и понятно людям этого и предыдущих поколений, что казалось очевидным и неустранимым. Систематизировать и «записать» его казалось ненужным — и оно стало труднодоступным.

Новое поколение номенклатуры уже не было детьми общинных крестьян, носителей и творцов самого духа советского проекта. В массе своей это уже были дети партийной интеллигенции первого поколения. Но и те, кто рекрутировался через комсомол из детей рабочих и крестьян, с детства воспитывался в школе, вузе, а потом в партийных школах и академиях так, что формальное знание вытесняло у них то неявное интуитивное знание о советском обществе, которое они еще могли получить в семье.

Беда была и в том, что обществоведение, построенное на истмате, представляет собой шедевр идеологического творчества — это законченная, крепко сбитая конструкция, которая очаровывает своей простотой и способностью сразу ответить на все вопросы, даже не вникая в суть конкретной проблемы. Это квазирелигиозное строение, которое освобождает человека от необходимости поиска других источников знания и выработки альтернатив решений.

Инерция развития, набранная советским обществом в 30—50-е годы, еще два десятилетия тащила страну вперед по накатанному и в целом правильному пути. И партийная верхушка питала иллюзию, что она управляет этим процессом. В действительности те интеллектуальные инструменты, которыми ее снабдило обществоведение, не позволяли даже увидеть процессов, происходящих в обществе. Тем более не позволяли их понять и овладеть ими. Не в том проблема, какие ошибки допустило партийное руководство, а какие решения приняло правильно. Проблема была в том, что оно не обладало адекватными средствами познания реальности. Это как если бы полководец, готовящий большую операцию, вдруг обнаруживает, что его карта не соответствует местности, это карта другой страны.

Выход из «мобилизационного состояния» («сталинизма») в 50-е годы оказался сложной проблемой. Она была решена плохо и привела к череде политических кризисов. Одной из причин был дефицит теоретического знания о советской системе и нехватка обыденного знания у нового поколения элиты. Тяжесть этих внутренних кризисов была усугублена холодной войной и глубокими сдвигами в самом советском обществе (смена типа жизни и поколений).