Стадион

Фильм окончился, зажегся свет, а Ольга все еще была под впечатлением наивной, но трогательной истории шофера, ставшего оперным певцом. Они вышли на площадь, прошли по дорожке небольшого сквера, посыпанной ярко–красным песком, и сели на скамейку. Справа светились огни Большого театра, прямо перед ними вздымалась в небо прямоугольная громада гостиницы «Москва», а слева в темно–синем сентябрьском небе краснели звезды Кремля.

— Добрый вечер! — раздался вдруг рядом знакомый голос.

Ольга и Савва обернулись как по команде. У скамейки стоял Федор Иванович Карцев с каким–то невысоким приятно улыбавшимся человеком. Лицо его показалось Ольге знакомым.

— Мы в кино были, — словно извиняясь перед Карцевым за позднее гулянье, сказала она.

— Вот и хорошо! — засмеялся Карцев. — Познакомьтесь, это Всеволод Барков, художник.

— Зовите меня просто Севочкой, — сказал Барков.

Ольга вспомнила, где она его видела, — ведь это с ним Волошина приходила на стадион, и Севочка, следуя за ней по пятам, с важностью нес ее чемоданчик. Это выглядело очень смешно, и тогда, на стадионе, не удержавшись, Ольга прыснула от смеха. Но Барков нисколько не смутился, видимо даже не сознавая комичности своего положения. Он находился рядом с Волошиной, и этого было для него вполне достаточно — частица ее славы как будто распространялась и на него.

Ольга вспомнила эту картину и улыбнулась.

— Ну что ж, товарищи, — предложил Барков, — может, пойдем ужинать?

Разумеется, ни Ольга, ни Савва ничего не имели против ужина.

— У тебя есть деньги? — шепотом спросила Ольга, наклоняясь к уху Саввы.

— Что вы там шепчетесь? — вмешался Севочка. — Если речь идет о средствах к существованию, то можете не беспокоиться. Я сегодня получил деньги за одну халтуру.

— Я не пойду ужинать, — сказала Ольга. Барков был ей несимпатичен, и принимать его приглашение не хотелось. — У меня много работы и завтра надо рано вставать. Извините.

Севочка почти сердито взглянул на девушку.

— Почему так сурово? — спросил он, все еще стараясь быть любезным. — Вот мы с Федором Ивановичем несколько дней назад случайно встретились у Волошиной, и он мне так понравился, что нам сам бог велел ужинать вместе, тем более что сегодня нас свел счастливый случай. Не правда ли, Федор Иванович?

Карцев промолчал.

— Я ужинать не пойду, — спокойно повторила Ольга.

Савва знал: когда Ольга говорит таким тоном, то никакой надежды на то, что она переменит свое решение, быть не может.

— Знаете, мне тоже что–то не хочется, — сказал цев.

— Вот беда! — хлопнул руками о полы плаща Севочка. — Так хорошо можно было бы провести вечер, и вдруг все расстроилось. Как же быть?

— Да никак, — ответила Ольга, — пойдем по домам, вот и все. Ты проводишь меня? — обернулась она к Савве.

— Конечно, — в голосе Саввы слышалось явное недовольство.

— Федор Иванович, вы домой?

— Да.

— Поедем вместе?

Карцев жил недалеко от педагогического института.

— Охотно, — ответил он.

Севочка обиделся. Он чувствовал неприязнь Ольги и во всем винил ее — эта самоуверенная девица так невежливо отказалась от его приглашения, а теперь нарочно хочет лишить его общества новых знакомых. Чтобы досадить ей, он сказал:

— Ну что ж, делать нечего, вечер поломался, давайте я хоть провожу вас.

— Садитесь, — пригласил Федор Иванович, остановив такси. И Ольга, почувствовав полную независимость от Севочки, села в машину.

Всю дорогу до института она молчала.

Когда машина остановилась у ворот, Севочка обернулся к Савве:

— А вы тоже тут живете? — спросил он.

— Нет, мне нужно вернуться в центр.

— Тогда я вас подожду.

Карцев расплатился, но Севочка задержал машину.

— Я поеду с вами назад, — сказал он водителю.

Карцев, простившись, сразу же свернул налево, Ольга и Савва остановились у подъезда.

— Дай мне слово, что ты с ним никуда не пойдешь, — горячо прошептала Ольга, вглядываясь в лицо Саввы.

Савва усмехнулся. Он любил Ольгу, и ее любовь доставляла ему радость, но порою казалась чересчур уж сильной, серьезной, самозабвенной, и это его даже пугало. Ему хотелось, чтобы в чувстве Ольги было больше легкости, чтобы не сказать — легкомысленности.

— Мы еще не поженились, а ты уж говоришь со мной, как сварливая и очень ревнивая жена, — неловко пошутил он.

Но Ольга не приняла его шутки.

— Дай слово, — строго повторила она.

— Ну хорошо, даю честное слово, — смеялся Савва, — только я не понимаю, почему ты придаешь этому такое значение.

— Он мне ужасно не нравится.

— Что ж, прикажешь уничтожить всех людей, которые тебе не нравятся? Вот какая ты, Оля!

— Да, я такая. Иди, тебя ждут.

В неясном свете фонаря Савва заметил, что она побледнела. Он наклонился и крепко поцеловал ее в губы.

Похитонов вышел на улицу. Севочка стоял возле машины и лениво разглядывал здание института. Савву он встретил, как лучшего своего друга.

— А вы, однако, быстро попрощались со своей подругой, — игриво заметил он, — я уж думал, что мне придется долго ждать.

Они сели в машину.

— Куда же мы теперь? — спросил Севочка.

— Я домой, на Большую Бронную.