Стадный инстинкт в мирное время и на войне

Невозможно предположить, будет ли Англия придерживаться своих традиционных методов или отойдет от них достаточно далеко, чтобы принять смелый и всеобъемлющий взгляд на свое настоящее и свои растущие моральные потребности. Тщательно продуманная и смело осуществленная организация реального национального единства не представляла бы больших трудностей в стране, столь богатой практическим гением; это раз и навсегда покончило бы с внутренними трудностями государства и превратило бы нацию в военную машину, которой ничто не может противостоять.

Более вероятно и характерно то, что все пойдет по-старому. Это будет примером нашего привычного и часто вызывающего восхищение презрения к теоретическим рассуждениям и мечтаниям, нашего отсутствия интереса к знаниям и предусмотрительности, нашей готовности пойти на любой риск, лишь бы не терпеть ужасные муки размышлений.

Если вспомнить, как дорого обходится наш традиционный метод, какой долгий и мучительный путь он предлагает, насколько сомнительной делает саму цель, то даже философ не сдержит вздоха из-за ненужных страданий, которые приносит этот метод, и тревоги из-за окружающей тьмы и неизвестного конца.

В конце главы есть возможность отвлечься от изучения деталей и позволить мыслям окунуться в более широкую атмосферу и более долгую последовательность. Закрывая нашу главу, мы можем также оглянуться на огромное пространство биологической последовательности, в безграничной панораме которой война, затянувшая наши небеса кровавой тучей, кажется не больше булавочной головки. Созерцая в воображении первое крошечное пятнышко живого желе, которое ползало в грязи, мы можем видеть взаимодействие потребностей и сил, уже толкающих его по пути, в конце которого стоим мы. Частичке волшебной субстанции, которая больше не была просто углеродом, водородом, кислородом, азотом, серой и небольшим количеством фосфора, была присуща способность объединяться со своими собратьями и извлекать выгоду из этого братства, каким бы слабым оно ни было. За долгое время объединение принесло свободу: свободу изменяться и, изменяясь, специализироваться. С течением времени отдельные граждане-клетки специализировались в высокой степени, общались друг с другом, координируя свою деятельность, встраивались в государство.

Эти новые великолепные организации, предоставляя свободу отдельным клеткам, сами ее потеряли. Однако сохранили способность к объединению, и, когда нужда в свободе была превыше всего, они вновь обрели ее в объединении на более высоком уровне. Так снова была обретена свобода изменяться, специализироваться, реагировать. По всему миру возникали братства всех уровней и почти всех типов существ. Специализация, общность, координация появились в новой плоскости. Словно природа, чтобы защитить своих детей от самой себя, пыталась собрать в одно целое как можно больше живой материи. С гигантскими ящерами, мастодонтами и мамонтами не вышло. Что ж, природа попробует новый метод, который позволит обойтись без громадной физической массы, но будет удовлетворять те же потребности и давать те же силы. Тело останется свободным, в новую единицу будет вовлечен только разум. Нематериальные узы оказались столь же эффективными, как и физические. Стая, табун, стадо, рой – все новые существа процветали и заселяли мир. Их сила зависела от способности индивидов к взаимоотношениям и росла, пока не достигала пределов стада. Пока взаимодействие было ограничено, все возможности нового эксперимента были скрыты, однако в конце концов появилось существо, в котором эта способность могла развиваться бесконечно. Сразу же проявилась сила нового масштаба. Как ни слабы были отдельные люди, способность человека к общению сделала его хозяином мира. Увы, то же качество, которое привело человека к успеху, осложнило его судьбу. Сила мозга позволила ему говорить и понимать речь, а значит, общаться и объединяться более эффективно, чем любому другому животному; сила мозга развила его индивидуальность и эгоизм, а также разнообразила реакции, которые позволяли ему повиноваться голосу инстинкта по-своему. Поэтому объединение было нерегулярным, нескоординированным и прогрессировало очень медленно. Временами человек блуждал в тупике, где возможность прогрессивного объединения терялась.

Тем не менее потребности и способности, присущие первобытной амебе, присущи и человеку. В самой его плоти и костях заложен импульс ко все более тесному единению во все более крупных сообществах. Сегодня человек прокладывает себе путь к этой цели, борясь за совершенное единство, которое так долго предвещала природа, в котором должно быть полное единение его членов, свободное от эгоизма или ненависти, грубости или высокомерия, от волчьей жажды крови. Это совершенное единство станет новым существом, воспринимаемым как единое целое; для его многомиллионной силы ни одна преграда не будет непреодолимой, ни одна пропасть непроходимой, ни одна задача не будет слишком сложной.