Сильвана Дж. Санчес

Сталь и камень

Храбрецам, которые смотрят страхам в глаза и идут за своей мечтой. Сталь и храбрость до конца.

Это было давно, это было давно,В королевстве приморской земли:Там жила и цвела та, что звалась всегда,Называлася Аннабель Ли,Я любил, был любим, мы любили вдвоем,Только этим мы жить и могли.И, любовью дыша, были оба детьми

В королевстве приморской земли.Но любили мы больше, чем любят в любви, —Я и нежная Аннабель Ли,И, взирая на нас, серафимы небесТой любви нам простить не могли.Оттого и случилось когда-то давно,В королевстве приморской земли, —С неба ветер повеял холодный из туч,Он повеял на Аннабель Ли;И родные толпой многознатной сошлисьИ ее от меня унесли,

Чтоб навеки ее положить в саркофаг,В королевстве приморской земли.Половины такого блаженства узнатьСерафимы в раю не могли, —Оттого и случилось (как ведомо всемВ королевстве приморской земли), —Ветер ночью повеял холодный из тучИ убил мою Аннабель Ли.Но, любя, мы любили сильней и полнейТех, что старости бремя несли, —

Тех, что мудростью нас превзошли, —И ни ангелы неба, ни демоны тьмы,Разлучить никогда не могли,Не могли разлучить мою душу с душойОбольстительной Аннабель Ли.И всегда луч луны навевает мне сныО пленительной Аннабель Ли:И зажжется ль звезда, вижу очи всегдаОбольстительной Аннабель Ли;И в мерцанье ночей я все с ней, я все с ней,С незабвенной – с невестой – с любовью моей —

Рядом с ней распростерт я вдали,В саркофаге приморской земли[1].Эдгар Аллан По «Аннабель Ли»

1. Аврора Стоунволл

«Я не должна падать духом, даже если призову саму смерть». Голос храбрости сначала едва слышен в моем разуме, а потом обрушивается на меня, словно бурные волны на крепостные стены, словно разъяренный зверь, от чьего рыка грозная Каменная крепость содрогается до самого основания. Оглушительные раскаты грома терзают мою решимость, но я крепко держу пергамент дрожащими руками, не обращая внимания на жуткий страх, бегущий по венам.

Мое опустошенное королевство требует величайшего подвига от своей скорбящей принцессы. Те немногие, кто оправился после болезни, остались в живых лишь благодаря проблеску надежды в душе. Уже долгие месяцы Стоунволл беднел, поддерживаемый лишь казной королевства Стилборн. Бесплодная земля еще может дать плоды, но разбитое сердце не так легко спасти.

Я сделала выбор. Собравшись с духом, я зачитываю последние слова: «Великий и могучий Темный Лорд Подземного царства, я смиренно взываю к тебе!»

Теперь моя судьба решена. Да помогут мне боги.

Мятый пергамент выскальзывает из моих пальцев, и ледяной вихрь, ворвавшийся в безмолвный зал, уносит его прочь. Ужас ползет по моему затылку. Я стискиваю зубы и готовлюсь к неизвестному. Делаю глубокий вдох. Сердце бешено бьется в груди, и желудок сводит от ожидания.

– Аврора? – дрожащим шепотом произносит Малис. Сомнение и тревога терзают ее, ведь это она дала мне пергамент с заклинанием.

Я тихо шикаю на нее. Мой взгляд падает на босые ноги и скользит по золотым прожилкам на бледном мраморе, залитом лунным светом. Семь свечей ярко горят в канделябрах, пылинки дрожат над пламенем, словно крошечные драгоценные камни. Несколько тернистых роз лежат возле простой деревянной миски со спелыми гранатами и кубком «Кровавой Луны» – лучшего вина в пяти королевствах.

Вот мое подношение Аиду.