Сталь и камень

Хронос деликатно откинул мои волосы в сторону, и я вздрогнула от его пристального взгляда. Бог уставился на колючую лозу, обвивающую мою руку, и я не могла не содрогнуться от воспоминания о том, как она там появилась.

– Как ты угодила в неприятности? – спросил Хронос сладким, как мед, голосом.

– Последовала твоему совету и отправилась в лабиринт, – ответила я, готовясь к реакции.

– Лабиринт? – потрясенно переспросил Гипнос.

Мои губы приоткрылись, но Хронос остановил меня пренебрежительным взмахом руки.

– Очевидно, девушка бредит, – заявил он.

У меня отвисла челюсть, и я недоверчиво уставилась на него. Дверь снова открылась, но никто из нас не обратил на это внимания.

– А, вот и ты, Геката, – сказал Гипнос с лукавой улыбкой. – Я так понимаю, мое послание заинтриговало тебя?

Геката вошла в комнату. Растрепанные каштановые волосы развевались вокруг ее лица. Пурпурное одеяние богини было расшито замысловатой золотой отделкой, которая сочеталась с цепочками на запястьях и шее. Она задыхалась от бешеной спешки, но в глазах светилось любопытство и предвкушение.

– Очень, – ответила она, тяжело дыша. – Где она? Покажите мне.

Гипнос отошел в сторону, и вот раскрасневшаяся Геката уже стояла передо мной, взгляд ее был решителен. Я не могла избавиться от странного чувства восхищения, когда смотрела на нее.

– Мы снова встретились, подруга, – Геката сжала мою ладонь своими тонкими пальцами. – Хотелось бы мне, чтобы это произошло не при таких ужасных обстоятельствах, – печально добавила она.

Гипнос и Хронос напряглись, как только Геката коснулась виноградной лозы, нанесенной чернилами на мою руку. Когда она провела пальцем по стеблю в верхней части моего плеча, меня пронзила внезапная вспышка боли, и я отдернула руку.

Я потерла плечо, и выражение лица Гекаты смягчилось, в нем ясно читалось сочувствие.

– Здесь я мало что могу для тебя сделать, – с сожалением пробормотала она. – Клеймо теперь отмечает тебя как собственность Танатоса. Бессмертный бог присвоил тебя себе, и ничто не может изменить это решение.

– Присвоил? – переспросила я, нахмурившись. – Что ты имеешь в виду?

Тяжело вздохнув, Геката подвела меня к постели. Села рядом и взяла мою руку. Мягкий взгляд богини встретился с моим, и тепло и нежность мгновенно разлились по телу.

– Однажды прикоснувшись, Смерть уже никогда не оставит тебя, – объяснила она, погладив меня кончиками пальцев по щеке. – Моя дорогая, с этого момента ты никогда не будешь прежней. – Геката замолчала. – Но это облегчит твои страдания…

Пока она говорила, тепло распространилось от ее ладони по плетям колючей лозы на моей руке. Они извивались и медленно растворялись, пока на их месте не осталась лишь изящная роза. Ее стебель, казалось, прирос к моей коже, скрывая шрам, оставленный кинжалом Танатоса глубоко в моих венах.

– Спасибо, Геката, – выдавила я, не совсем осознавая смысл ее подарка.

Рука богини нежно коснулась моей щеки.

– Мне бы очень хотелось сделать больше… Красавица. – Слово было произнесено едва слышным шепотом, и ее губы изогнулись в озорной улыбке.

Мое сердце сжалось, когда Геката произнесла имя, придуманное Дэгалом. Откуда она его знала? Я собиралась спросить, но прежде чем смогла произнести хоть слово, богиня грациозно поднялась.

– А теперь меня ждут другие дела. – Богиня остановилась в дверях, но тут медленно повернулась, пристально посмотрев на меня своими аметистовыми глазами.

– Запомни одно, моя дорогая, – сказала она. – Метка Смерти не определяет, кто ты есть. Твоя судьба зависит только от тебя.

Кивнув на прощание, Геката развернулась и вышла из комнаты.

Гипнос и Хронос встревоженно переглянулись, и я поняла, что они оба задумались о словах Гекаты.

Хронос нерешительно нарушил молчание:

– Что теперь?

В этот момент меня захлестнула вновь обретенная энергия – убежденность, которую я никогда не испытывала прежде. С непоколебимой уверенностью я поднялась и встала в центре комнаты. Посмотрела богам в глаза и непреклонно заявила:

– Мы возвращаемся во дворец. Геката права. Я не позволю Танатосу управлять моей судьбой.

Страх мелькнул на лице Гипноса.

– Значит ли это, что ты больше не покинешь нас? – тихо, но отчаянно спросил.

Я ободряюще сжала его руку. Слабая улыбка появилась на моих губах, и я пробормотала:

– Больше никаких побегов. Я готова встретиться лицом к лицу с Аидом, даже если он не готов.

Несмотря на мои попытки успокоить Гипноса, в его взгляде все еще читался страх.

– Значит, мы возвращаемся во дворец. – Хронос кивнул в знак согласия и направился к двери. Мы с Гипносом последовали за ним в гнетущей тишине, которая окутывала, словно удушающий туман.

37. Филлип

Сердце колотилось в груди от острого предчувствия, пока я бежал, спотыкаясь, по заросшей тропинке к роднику нимфы. Чем ближе я подходил к горе, тем больше узнавал пейзаж. Вот он. Тот же каменный помост, утопающий в море полевых цветов, окутанный слабым светом и поросший тонкими нитями плюща.

Элоиз не шевелилась и не говорила с тех пор, как мы сбежали из пещеры Харона, но кровотечение давно прекратилось, и это вселяло надежду.