Сталин и Дальний Восток

Перед переходом на территорию СССР сам он состоял на должности полицейского надзирателя поселковой полиции на ст. Чжалайнор, которая входила в систему маньчжурской полиции с департаментом в г. Харбине. Начальником департамента являлся японец Н. Н. Яги.

О наличии контрреволюционной организации на территории Забайкалья И. В. Кобылкин впервые узнал в 1933 г. от генерала Шильникова, к которому в то время явился курьер этой организации В. В. Олейников. Её задачей являлось свержение советской власти при помощи вооруженного восстания. Организация возглавлялась старшим братом Кобылкина – 52-летним Алексеем Васильевичем, проживавшим в г. Иркутске и работавшим бухгалтером на одном из предприятий.

Из членов организации Кобылкину были известны в г. Чите – Б. П. Гудков, служащий Союззолото, и В. Т. Серебряков, по профессии учитель. Курьерами этой организации по нелегальной связи с Харбином являлись: В. В. Олейников, безработный, больше находившийся на территории Маньчжурии, нежели в СССР, и В. Г. Иванов, фельдшер поселка Абагайтуй285.

26 июня 1935 г. И. В. Кобылкин показал, что его задачами, как японского агента, являлись следующие:

«1. Систематическое осуществление антикоммунистической работы путем агентурного выявления коммунистических элементов как среди советских граждан – служащих на КВЖД, так и китайцев.

Участком моего обслуживания по линии антикоммунистической работы являлись следующие населенные пункты – разъезд на 19-м километре, Чжалайнор-копи, ст. Чжалайнор, разъезд Аргунь, ст. Даган, ст. Харханте и ст. Ван-Гунь.

В силу большого диапазона участка, где я должен был осуществлять антикоммунистическую работу, мне японцем Суда было указано на необходимость создания агентурной сети из числа коммунистических элементов, как русских, так и китайцев, которые могли бы обеспечить внутреннее освещение деятельности коммунистов. В связи с тем что мне Суда не отпустил необходимых средств для ведения подобной агентурной работы, я это указание не выполнил. Одновременно Суда меня предупредил, что все мои доклады о деятельности коммунистов я должен направлять в Харбин в адрес начальника департамента полиции японца Яги (по службе я был подчинен нач. полицейского участка г. Маньчжурии), равно как и направление арестовываемых мною коммунистов также непосредственно в Харбин.

2. Наблюдение за настроениями эмигрантов, проживающих в поселках при указанных выше станциях и выявление среди них лиц, работающих в пользу СССР.

3. Ежедневное наблюдение за пассажирским движением, идущим через ст. Чжалайнор. Особое внимание мне предлагалось уделять пассажирам – советским гражданам, американцам и англичанам, которые делали остановку на ст. Чжалайнор. Такой интерес объясняется тем, что из Чжалайнора можно попасть во Внутреннюю Монголию, которую японцы тщательно оберегают от проникновения туда советского, американского и английского влияний.

Обо всех пассажирах-иностранцах, останавливающихся на ст. Чжалайнор, я должен был ежедневно доносить в Харбин с указанием фамилии, подданства и пункта дальнейшего направления.

4. Вести систематическое агентурное наблюдение за служащими КВЖД, как советскими гражданами, так и китайцами, с целью выявления вредительских действий.

Исходя из этих задач я и строил свою работу для японской военной миссии».

За время нахождения Кобылкина на ст. Чжалайнор японцами было выброшено на территорию СССР пять диверсионных, разведывательных групп с задачей проникнуть на территорию Забайкалья. Из этих групп, группа Якимова была переброшена помощником атамана Г. М. Семенова генерал-лейтенантом А. П. Бакшеевым286, действовавшим по прямому поручению ГЯВМ в г. Харбине. Группы Свининникова и Лончакова были переброшены на советскую территорию нелегальным резидентом японской разведки погранично-полицейского отряда Чжалайнор-копи, хозяином ломбарда. Группы Декина и Топоркова, непосредственно сформированные в г. Харбине генералом Бакшеевым по поручению ГЯВМ. За исключением разгромленных на советской территории групп Якимова и Декина, все остальные переброшенные группы благополучно вернулись на территорию Маньчжоу-Ди-Го.

Прямого участия в формировании и выброске этих групп на советскую территорию Кобылкин не принимал. Его содействие этим группам выражалось в том, что он не препятствовал их проживанию в пограничной полосе без соответствующих документов, разрешал хранить оружие. Участники этих групп по прибытии в Чжалайнор ставили его в известность о том, что их появление с оружием санкционировано японскими властями.