Сталин и Мао

Конечно, вопрос о личной встрече Сталина и Мао Цзэдуна назревал. Обе стороны нуждались в том, чтобы готовиться к такой встрече и готовить ее. И все же отношения между Сталиным и Мао Цзэдуном, между ВКП(б) и КПК в то время носили характер такого активного и многостороннего взаимодействия и союзнических связей, что главным тогда было решение многочисленных практических вопросов, которые возникали как в процессе завершения вооруженной борьбы против сил Чан Кайши на континенте Китая, так и особенно в связи с необходимостью восстановить экономику Китая, оказать ему помощь по целому ряду направлений. То, что два лидера, две партии, два государства (СССР и КНР) естественным образом оказывались в роли союзников, было очевидно и бесспорно для большинства всех тех, кто активно участвовал в огромной работе по практическому сотрудничеству и оказанию помощи Китаю (КНР) со стороны России (СССР). Только в воспаленном мозгу Мао Цзэдуна вся ситуация рисовалась иначе. Даже Сталин был, в общем-то, настроен не столь подозрительно, как Мао Цзэдун, в тот момент. Конечно, настрой Мао Цзэдуна накладывал тогда и со временем стал накладывать все больший отпечаток на характер взаимоотношений, делая их фактически отношениями товарищей или союзников поневоле, отношениями союзников-соперников. Что же касается Сталина, то, столкнувшись, теперь уже в практике двусторонних межгосударственных отношений, с подозрительностью Мао Цзэдуна (в которую тот и играл намеренно, очевидно, полагая, что это еще один рычаг давления на Сталина и отстаивания своей независимости), он предпринимал целый ряд действий, которые, без учета указанного обстоятельства, выглядели просто неразумными или явно направленными во вред национальным интересам своей страны; Сталин стремился делать все возможное и невозможное, чтобы рассеивать подозрения Мао Цзэдуна, демонстрировать разумным людям в Китае, что такого рода подозрения относительно нашей страны лишены оснований. Подчеркнем также лишний раз, что отношения Сталина и Мао Цзэдуна всегда были окрашены взаимной подозрительностью и недоверием.

Вернемся, однако, к поездке делегации во главе с Лю Шаоци в Советский Союз летом 1949 года.

В начале мая 1949 года Мао Цзэдун принял решение направить в Москву с секретной миссией делегацию во главе с Лю Шаоци. В состав делегации были включены будущий посол КНР в СССР Ван Цзясян, руководитель Северо-Восточного Китая Гао Ган, а также Дэн Лицюнь, Гэ Баоцюань и другие. Первоначально Мао Цзэдун полагал, что задача этой группы должна была состоять в подготовке его поездки в СССР. Однако затем, под давлением реальной жизни, миссии был придан самостоятельный характер. Слишком много возникло серьезных вопросов, которые требовали огромной работы и согласования их обеими сторонами. Конечно, попутно перед делегацией Лю Шаоци стояла и задача готовить будущую поездку Мао Цзэдуна в СССР.

Мао Цзэдун поручил Лю Шаоци быть его посланцем, доверил Лю Шаоци от имени Мао Цзэдуна вести переговоры со Сталиным и ЦК ВКП(б), согласовывать и решать важные вопросы. Выбор Мао Цзэдуном для этих целей именно Лю Шаоци был далеко не случайным.

Дело в том, что к тому времени Лю Шаоци утвердился в роли фактического первого заместителя Мао Цзэдуна или фактически второго человека в КПК. Таким образом, формально Мао Цзэдун сохранял лицо. Внешне это могло восприниматься так, что в напряженный момент перед образованием КНР, когда Мао Цзэдуну было трудно вырваться из Китая и посетить Москву, он направил туда в качестве своего представителя самую высокую после себя фигуру в своей партии.