Сталин и разведка накануне войны

Не менее важно отметить и значение добытой информации о планировании германским командованием операций на окружение, особенно по схеме Канн^{251}. Прежде всего следует указать, что упоминание в разведывательных донесениях о планах противника, его намерения использовать схему знаменитой битвы при Каннах (213 г. до н.э.) для военных, особенно для высшего командного состава, автоматически означает или, по крайней мере, должно априори означать нечто вроде магического предупреждения о том, что противником готовятся операции по организации огромных «котлов», в которых будут уничтожаться крупные группировки войск жертвы нападения. У СССР в 1941 г. было два таких места на границе, где вариант Канн просматривался даже невооруженным взглядом, — впоследствии печально известные Белостокский и Львовский выступы, куда, увы, загнали столько войск, что после нападения Германии эти выступы стали «братской могилой» для них. Увы, но никакой реакции ни со стороны руководства военной разведки, ни тем более руководства Генерального штаба и Наркомата обороны на эту информацию не последовало. По крайней мере в том, что на сегодня официально рассекречено и опубликовано, нет даже и тени намека на какую-либо реакцию в связи с получением такой информации. Печальная же участь советских войск в этих выступах, особенно в Белостокском, хорошо известна, как, впрочем, и в других «котлах».

В деталях была установлена, например, ставшая органически неотъемлемым компонентом стратегии блицкрига специфическая тактика массированного таранно-штурмового пролома системы обороны государств, на которые нападала Германия, то есть тактика создания предельных и даже запредельных оперативных плотностей войск на решающе ключевых участках направлений главных ударов за счет резкого сужения ширины фронта прорыва пехотных дивизий вплоть до 2,5 км при особой роли авиации, танковых и механизированных соединений в авангарде наступления.

К слову сказать, с конца декабря 1940 г. об этой тактике был откровенно оповещен весь генералитет страны, потому как об этом говорилось в докладе начальника ГРУ генерала Ф. Голикова на совещании высшего руководящего состава РККА, которое проходило в Москве 29–31 декабря 1940 г.

Справка. В изложении начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии генерала Ф. Гальдера эта тактика выглядела следующим образом:

— внезапное вооруженное нападение, потрясающее своим массовым эффектом;

— захват атакованной стороны врасплох;

— развал государственного тыла страны, подвергшейся нападению, путем террора, саботажа, убийства руководителей правительства и пр.;

— решительное безостановочное наступление, невзирая на потери и отсутствие резервов^{252}.

Наряду с добыванием информации по указанным выше вопросам советская разведка смогла установить также боевой состав войск, включая их численность, вооружения и материально-техническое обеспечение, места их дислокации на глубину до 400 км в глубь германской территории.

Основную роль в добывании такой информации играли разведка пограничных войск НКВД СССР и НКВД союзных республик, граничивших с Германией, а также разведка штабов ПрибОВО, ЗапОВО и КОВО. Именно они добыли львиную часть этой информации. Причем во многих случаях вплоть до дислокации отдельных батальонов и даже рот, а также аэродромов, в том числе и подскока, различных баз и складов, о чем свидетельствуют ныне официально рассекреченные и опубликованные донесения военной разведки, а также разведки пограничных войск, обобщенные сводки ГРУ и разведки НКВД, а затем НКВД и НКГБ СССР. Любой интересующийся этими вопросами человек может самостоятельно ознакомиться с ними.

Поскольку эта тема чрезвычайно обширна, а количество рассекреченных и официально преданных гласности путем соответствующих публикаций разведывательных донесений по этим вопросам огромно и потому нет никакой возможности привести хотя бы минимальную часть из них на страницах книги, сразу перейдем к итоговым оценкам, которые были озвучены высокопоставленными военными специалистами.