Сталин и разведка накануне войны

То обстоятельство, что упомянутый выше документ был утвержден 13 ноября 1938 г., не случайно. Дело в том, что советская разведка практически мгновенно зафиксировала крутой разворот алчно-хищного взгляда Гитлера в сторону захвата польского плацдарма, который произошел практически сразу после Мюнхенского сговора. Уже 11 октября 1938 г., то есть всего лишь через двенадцать дней после этого позорного сговора, советская военная разведка проинформировала руководство СССР и НКВД СССР о царящих в голове Гитлера планах в отношении Польши. В разведывательной информации говорилось о том, что «Гитлер уверен, что ни Англия, ни Франция не вмешаются в германо-польский конфликт»^{141}. Кстати говоря, впоследствии, уже во время Нюрнбергского процесса, выяснилось, что в промежутке с 21 октября по 24 ноября 1938 г. Гитлер издал директивы, согласно которым предписывалось:

— разгромить «оставшуюся часть Чехии» — Судетской области фюреру показалось мало;

— подготовить оккупацию Мемеля (Клайпеда, Литва);

— начать подготовку к внезапному захвату Данцига (Гданьск, Польша), что автоматически означало полномасштабную войну с Польшей^{142}.

Нет никаких сомнений, что советская разведка узнала и об этих директивах Гитлера, раз уж до этого добыла упомянутые выше сведения о планах Гитлера в отношении Польши. Жаль только, что подтвердить это документально несколько затруднительно, поскольку далеко не все разведывательные донесения ГРУ и СВР того периода рассекречены. Но косвенно все-таки можно, так как в агентурной информации, которая приводится ниже, содержались также и данные об интенсификации с осени 1938 г. разведывательной деятельности германской военной разведки по сбору необходимых для разработки плана нападения на Польшу сведений. Информация ГРУ от 7 мая 1939 г. свидетельствовала о том, что «германский удар на Польшу стоит в плане еще с 1938 года»^{143}. Источниками этой информации были ближайший сотрудник Риббентропа П. Клейст, военно-воздушный атташе при посольстве Германии в Польше полковник Герстенберг и германский посол в Польше фон Мольтке.

Со второй половины декабря 1938 г. пошли первые сигналы о том, что по убеждению Гитлера, «Польша будет нужна Германии еще примерно два года»^{144}

. Доложенная Сталину, Молотову, Ворошилову, Берия и Шапошникову (тогда начальник ГШ) информация об этом поступила от ценного агента ГРУ — АБЦ, он же Курт Велкиш.

Эта информация означала, что, во-первых, Польша сможет оставаться серьезным территориальным буфером между Германией и СССР в лучшем случае еще примерно два года, а, во-вторых, через эти же два года возникнет и непосредственная угроза вооруженного нападения Германии на СССР. А то, что из этого можно было сделать только такие выводы, подтвердил и сам фюрер,

заявив лицу, от которого это стало известно агенту ГРУ, что «нельзя предполагать, что план относительно Востока ограничится одной только Польшей»^{145}. Да, собственно говоря, и без разведывательных донесений Сталину со времен прочтения «Майн кампф» еще в 1925 г. было

хорошо понятно, что Польша будет всего лишь прелюдией.

^{Курт Велкиш}

Многолетний глава ГРУ генерал армии П.И. Ивашутин в статье «Докладывала точно» прямо указал, что «тревожная информация о подготовке фашистской Германии к войне против СССР и о лицемерной политике правящих кругов других западных стран стала поступать в 1938-м и, особенно, с середины 1939 года. Ценность этой информации заключалась в том, что она добывалась в западных и восточных странах, что позволяло представить во всем объеме назревавшую для Советского Союза опасность…»^{146}.