Сталин: как это было? Феномен XX века

Совершенно неожиданно на стороне «ленинградцев» автономно и самостоятельно выступил академик Варга, крупнейший ученый-международник, пользующийся большим авторитетом не только в СССР, но и за рубежом. Большим авторитетом Варга пользовался и у Сталина, и заслуженно: в 1928 году он спрогнозировал начало Великой депрессии в США, а в 1932-м, когда все советские аналитики убеждали генсека в том, что капитализм заканчивает свое историческое существование, Варга предсказал, что президент Рузвельт выведет экономику США из кризиса. Но в 1946 году, когда СССР уже втягивался в процесс холодной войны и Сталин вернулся к предположениям Ленина о том, что противоречия капиталистической системы должны только обостряться, а потому нужно готовиться к неизбежной войне за новый передел мира, Варга вдруг выступил против этого сталинского тезиса. Ученый публикует книгу «Изменения в экономике капитализма в итоге Второй мировой войны», где высказывает мнение о временном смягчении противоречий в развитии капиталистической системы вследствие более энергичного вмешательства государства в управление экономикой (теория Кейнса).

Более того, в специальных записках, Сталину Варга рекомендует вождю отказаться от идеи насаждения родственных СССР политических режимов в странах Восточной Европы и сконцентрировать основные усилия Советского государства на внутреннем экономическом развитии. По сути, Варга, как и Н. Вознесенский, выступил против линии Маленкова, Берии и других, толкавших Сталина на ужесточение экономического давления на жизненный уровень советских людей, только что вышедших из неимоверно тяжких условий войны и справедливо ожидавших от руководства СССР существенного улучшения их жизни.

Сталин жестко отреагировал на выступление Варги. Был ликвидирован возглавляемый им с 1925 года Институт мирового хозяйства и мировой политики, создан новый Институт экономики Академии наук СССР, а куратором этого нового образования Политбюро ЦК ВКП(б) назначило председателя Госплана СССР, члена Политбюро ЦК Н.А. Вознесенского, сделав, по сути, врагами двух самых авторитетных академиков. Варга же, став рядовым сотрудником нового института, от своих взглядов тем не менее не отказался.

К 1947 году политическая линия Сталина начинает претерпевать сильные изменения. Он начинает отходить от поддержки Жданова и Вознесенского в их планах, считая, что в условиях все обостряющейся конфронтации с Америкой необходимо «высвободить финансовые средства для противостояния с западными странами в “холодной войне”», а для этого следует перейти к жесткой налоговой политике государства в социально-экономической сфере^{218}.

Расходы на военные дела, на которых настаивали Берия и Маленков, и в неменьшей степени расходы на экономическую поддержку политических режимов союзников в Восточной Европе и в Азии были огромными. Иных источников, кроме как ужесточения экономического пресса на собственное население, у Сталина и поддерживавших его Берии и Маленкова не было. Принятием целого ряда постановлений правительство значительно ужесточило экономическое давление на население.

Заработная плата рабочих заводов снизилась почти на треть. В Москве, например, с 680 рублей в мае 1945 года до 480 рублей в месяц в 1947 году. А заработки низкоквалифицированных рабочих не менялись с 1937 года и составляли в среднем около 200 руб. в месяц. Но если бы только это. Такая, по сути, нищенская зарплата еще и сильно уменьшалась за счет налогов и государственных займов. Так, на некоторых крупных заводах тяжелой промышленности из зарплаты до 35% удерживалось по государственному займу (данные Пыжикова и Данилова).

Но под особенно тяжелым прессом оказалось село.

В мае 1947 года специальным постановлением правительства была сохранена практика военных лет о повышении минимума трудодней в колхозах и судебная ответственность за его невыполнение. Приусадебные участки колхозников были обложены дополнительными налогами. Крестьянам перестали выдавать хлеб на трудодни, а за так называемое хищение хлеба (сбор колосков с уже убранных полей) допускался расстрел. Как пишут вышеназванные авторы, «отдавая государству не только прибавочную, но и значительную часть необходимого продукта, деревня переживала самые трудные годы в своей истории»^{219}.

Колхозы не могли обеспечить своих тружеников даже необходимым прожиточным минимумом продуктов питания. Это заставляло людей искать выход в развитии приусадебного хозяйства. Но власть, и центральная, и местная, зорко следила за тем, чтобы сельские жители не расширяли личное хозяйство, и постоянно увеличивала натуральный и денежный налог с них. Кроме того, в послевоенные годы продолжилась практика тридцатых годов: колхозники не имели паспортов, им не полагались отпуска, пенсии, бюллетени по нетрудоспособности и т.д.