Сталин. Очищение от «питерских»

Тут было указано: «С каких это пор Ленинградская организация не стала в почете, с каких это пор мы, ленинградцы, не стали верить в социализм?» Товарищи, надо иметь в виду, что мы не делаем разницы между вашей организацией и Московской, потому что мы не обожествляем организации. Ведь надо принять во внимание, что в оппозицию входила не только одна ленинградская делегация, но и еще «бог весть откуда». Так, например, Сокольников совершенно определенно высказал свое неверие в осуществление социализма в одной стране. Вы знаете, что у нас страна сельскохозяйственная, и поэтому мы делали все к тому чтобы хлебные продукты отправлять за границу, с тем чтобы вырученные деньги у нас шли на восстановление крупной промышленности. Сокольников говорит: «Надо вывозить хлеб и на вырученные деньги покупать оборудование». {Голос: «Правильно»,)

А съезд решил, что это не правильно. По его мнению, на эти деньги можно покупать что угодно, но параллельно с этим мы должны совершенствовать наши заводы. Мы должны добиваться, чтобы у нас это оборудование строилось, мы должны добиваться, чтобы на наших заводах строились тракторы. Ведь мы с вами условились, что мы будем строить социализм в одной стране и очень успешно, но социализм можно построить успешно только тогда, когда мы построим крупную индустрию, а мы построим ее только тогда, когда возможно меньше будем зависеть от заграницы. Как это можно сделать? Это можно сделать в том случае, если мы то, что нам нужно, максимально научимся делать сами. Ведь громадная разница в том – усовершенствованные станки мы будем ввозить из-за границы или будем их у себя строить. Вы меня простите, но мне вспоминается печальный анекдот. Дело было в Одессе. Когда только появился первый автомобиль на улицах Одессы, лошади шарахнулись в стороны, и вот ретивый полицеймейстер запретил ездить на нем до тех нор, пока к автомобилю не привыкнут лошади. Если мы будем действовать по рецепту Сокольникова, который стоит на стороне оппозиции, мы никогда не научимся делать этих станков, тем более что нам за границей их будут делать «охотно и сходно». Товарищи, вы знаете, что у нас сейчас имеется масса станков, привезенных из-за границы, и если лопнет на одном из них какая-нибудь чертовщина, он уже окажется негодным, так как за границей вы такие детали не достанете. Возьмите пашу текстильную промышленность. Ведь если в машине там не хватит какого-нибудь пустяка– уже ничего нельзя поделать. Вот при таких условиях и попробуйте создать государство совершенно независимое. Вот, товарищи, о чем идет речь, а вовсе не о Ленинградской организации.

Если бы действительно – не к ночи будь это сказано (смех

) – за оппозицией стояла вся стотысячная Ленинградская организация, если бы она действительно заразилась всей этой чертовщиной, то, конечно, нам оставалось бы только закрыть лавочку. Но этого нет, и напрасно нам стараются припаять– когда мы критикуем Сокольникова или ленинградскую делегацию– всю организацию. Нам говорят: «Укажите город, где нет ленинградца», но разве из этого следует, что Сокольников прав, что делегация права?

* * *

Далее, тов. Неклюдов говорит: «члены ЦК думают нас запугать». Это детские разговоры! Если мы в большинстве– подавляющем большинстве, больше чем в десять раз – не могли запугать вас на съезде, то здесь было бы это мудрено. Да кроме того, товарищи, мы отлично знаем, что на испуг ни одного порядочного большевика не возьмешь, но здесь-то надо говорить не об испуге, а о том, что если ты говоришь, что принимаешь постановление съезда и думаешь проводить его в жизнь по-большевистски, по-ленински, то брось двойную бухгалтерию, которая применима на фабрике, на заводе при финансовых подсчетах, но не в партийных делах, да еще такой огромной важности, как съезд партии. Здесь двойная бухгалтерия не годится; здесь надо говорить не кривя душой, и надо помнить, что всякая двойная бухгалтерия в этом вопросе, всякая неискренность, всякая недоговоренность принесет вред прежде всего нам самим и ни к чему путному не приведет. Все вы убедились в том, что у нас впереди дорога как будто бы широкая; все вы, конечно, знаете, что много еще предстоит испытаний, но в общем и целом работа у нас налажена. При этом нельзя забывать самую страшную, самую большую опасность– это опасность поколебать единство партии. Это самый опасный удар, который может упасть на голову партии.