Сталин. По ту сторону добра и зла

Понятно, что все эти «вражины» прятались «за широкой спиной народного комиссара просвещения Скрыпника». Не выдержав травли, он, в конце концов, пустил себе пулю в лоб и был посмертно осужден за «акт слабоволия, в особенности недостойный члена Центрального Комитета ВКП(б)».

Разоблачив «националистический уклон» Скрыпника, Постышев поспешил порадовать вождя сообщением, что только по его собственным данным «было выявлено две тысячи националистов и белогвардейцев». А в феврале 1934 года на XVII съезде партии он с особой гордостью заявил, что всего за год ему «удалось уничтожить националистическую контрреволюцию, выявить и уничтожить националистический уклон».

Впрочем, Бог с ним, с Постышевым и его особой гордостью. Это был самый обыкновенный исполнитель, вряд ли отягощенный игрою мысли и большими знаниями. Да и не в нем было дело! Можно сказать, что и сам Сталин недалеко ушел от своего клеврета. Иначе бы не радовался разгрому «украинского национализма» так, словно с идеей можно было покончить раз и навсегда! И его совершенно необоснованная радость говорила только о том, что даже самые великие правители могут решать лишь сиюминутные задачи.

Прошло всего каких-то четыре десятка лет, Украина стала независимой республикой, на ней теперь говорят только на украинском языке и стараются покончить со всем, что напоминает Россию...

Что было бы, если бы она обрела свою «незалежность» не вначале 90-х годов прошлого века, а тогда, в 1932-м? Было бы только то, что перед началом войны СССР потерял бы одну из самых богатых своих житниц и заполучил бы националистическое государство, которое вряд ли бы с симпатией посматривало в сторону своего старшего брата.

Кто прав? Вопрос чисто риторический...

* * *

И по сей день точно так никто и не может сказать, сколько же пострадало в те страшные годы людей от коллективизации, раскулачивания и голода. «Я не могу дать точных цифр, — писал в своих мемуарах С.Н. Хрущев, — потому что никто их не подсчитывал. Мы только знали, что умирало громадное количество людей».

Русский ученый В.А. Тихонов подсчитал, что в период между 1929-м и концом 1933 годов было уничтожено более трех миллионов крестьянских хозяйств, и 15 миллионов человек лишились дома и работы. Многие из них были расстреляны, некоторые отправились на самые страшные стройки Советского Союза вроде Беломорско-Балтийского канала, где, как говорили работавшие там люди, каждый метр дна выстлан человеческими костями. Вряд ли лучше себя чувствовали сосланные крестьяне и на золотых приисках в Якутии и Магадане, где от холода умирали не только они сами, но даже караулившие их вертухаи и овчарки.

Что же касается кулаков, то их общая численность составляла от 10 до 12 миллионов, треть их которых погибла уже к 1935 году, треть отправлена на специальные поселения и треть — в лагеря. Тем не менее Сталин своего добился, и теперь страна не зависела от рыночного волеизъявления крестьян, большинство которых нагайками и пулеметами были загнаны в колхозы.

Что ж, все правильно, и Энгельс был, наверное, трижды прав, когда называл историю самой кровавой богиней, которая и в мирное время обрекала на смерть миллионы своих ни в чем не повинных жертв.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Пока Сталин вел войну против крестьян, огромная страна продолжала, согласно намеченному им пятилетнему плану, продираться сквозь тернии индустриализации. Вождь и здесь во многом вел себя по-революционному и страдал гигантоманией, выразившейся в возведении огромных объектов. При этом Сталин напрочь забыл, как несколько лет назад издевался над Троцким и левой оппозицией за их проект строительства Днепрогэса. А вдоволь наиздевавшись, он с убийственной иронией заметил: «Предлагать нам строительство гигантской электростанции то же самое, что предложить мужику купить вместо коровы граммофон».

Но теперь, когда Сталин превратился из защитника крестьян в их гонителя и предлагал им вместо коровы граммофон, он сделал все возможное, чтобы донельзя раздутый первый пятилетний план был выполнен уже в январе 1933 года! То есть всего за три с небольшим года! Однако все оказалось намного сложнее, экономику нельзя было обмануть или пригрозить ей исключением из Политбюро и ссылкой в какую-нибудь Алма-Ату. Эта капризная госпожа не привыкла к насилию и предпочитала сама диктовать условия.

Тем не менее не привыкший к обхождению с дамами, Сталин приказал произвести к концу 1933 года 10 миллионов тонн чугуна, но уже в конце 1932 года потребовал увеличить это и без того фантастическое количество до еще более огромной цифры — 17 миллионов тонн. И это при том, что в 1928 году СССР производил всего 3,3 миллиона тонн.

Конечно, ничего из этого не вышло, и затребованное Сталиным количество чугуна СССР смог произвести только в 1941 году. Но Сталина это не смутило. И, по словам одного видного экономиста, он, «беспрерывно публикуя проценты или число тонн... наделял видимой математической точностью то, что, по существу, было не более чем волшебными или религиозными заклинаниями».