Сталин. По ту сторону добра и зла

Необычайно набожная мать Сосо видела в нем особую милость Бога и поклялась сделать все возможное, а если потребуется, и невозможное, чтобы ее сын стал священником. А вот самому мальчику было пока не до Бога. Он находился в том счастливом возрасте, когда человек еще не сорвал с древа познания отравленное яблоко и воспринимал мир как единое целое. Он пользовался великими дарами детства. Окружавший его мир был для него миром добра, и он купался в нем, как купается распустившееся по весне дерево в ласковых лучах солнца.

Как ни печально, но полная тихих радостей сытая и спокойная жизнь длилась всего каких-то пять лет. Неожиданно для всех запил Бесо, скандалы и драки прочно вошли в жизнь его семьи, и Сосо увидел страшную изнанку жизни во всей ее неприглядности. Напившись, Бесо становился истинным зверем и в каком-то диком исступлении колотил мать. Изменилось его отношение и к сыну, и в один далеко не самый прекрасный для мальчика день потерявший человеческий облик отец избил ничего не понимавшего Сосо. Да и что он, только-только вступивший в жизнь, мог понимать в тех сложных и запутанных отношениях, какие порой существуют между мужчиной и женщиной.

И причины для этих сложных отношений, судя по всему, были. Как поговаривали злые языки, именно тогда до Бесо стали доходить слухи о неверности его супруги, и он принялся выражать свой протест через пьянство и скандалы. Со временем эти слухи послужили основой целого ряда легенд о происхождении Сталина. И чего тут только не было! И пребывание Александра II в доме наместника на Кавказе, после чего работавшая в нем молоденькая служанка была скоропостижно выдана за осетина-сапожника, и мифы о некоем влиятельном чиновнике из окружения наместника, и легенды о богатом князе, купце-еврее и... знаменитом исследователе Центральной Азии М.Н. Пржевальском. В 1878-1879 годах Пржевальский на самом деле жил в Гори, где, верный своей привычке, вел дневник. Сегодня уже никто не скажет, что же было на самом деле написано на его страницах, но достоверно известно, что в годы правления Сталина из архива знаменитого путешественника по какой-то странной случайности исчезли документы именно за этот период.

Понятно, что все эти небылицы появились уже после того, как никому неизвестный горийский мальчик превратился в великого Сталина и, как всякий известный человек, начал обрастать мифами и легендами. И ходили все эти легенды о чуть ли не царском происхождении Сталина при его жизни, когда за любое «не в той тональности» произнесенное о вожде слово человек мог исчезнуть навсегда.

Знал ли о них сам Сталин? Конечно, знал и, по всей видимости, только приветствовал. Вряд ли воспоминания об отравленном и загубленном детстве грели душу вождя, и он хотел хотя бы в легендах иметь в «отцах» куда более светлую личность. Ведь, согласно другой версии, его родитель изначально едва сводил концы с концами и стал пить отнюдь не из-за измен супруги, а из-за давившей на него страшной нищеты. Что же касается измен, то Кеке, согласно все той же версии, начала изменять Бесо уже после того, как была вынуждена наниматься работницей в богатые дома.

И то, что вождь виделся с матерью после своего возвышения всего несколько раз и не приехал на ее похороны, говорит о многом. Да и как иначе объяснить, что даже при посторонних людях он называл мать «старой проституткой», а если время от времени и посылал ей записки, то писал их по-русски, чтобы еще больше унизить ее, не знавшую ни одного русского слова.

Впрочем, и здесь все далеко не так однозначно, как хотелось бы видеть недоброжелателям Сталина. И причина здесь была совсем в другом. Приемный сын Сталина Артем Сергеев как-то рассказал весьма интересную историю. «Я помню, — говорил он, — как он (Сталин. — Прим. авт.) однажды сидел и синим карандашом писал ей (матери. — Прим. авт.)

письмо. Одна из родственниц Надежды Сергеевны (Аллилуевой. — Прим. авт.) говорит: «Иосиф, вы грузин, вы пишете матери, конечно, по-грузински?» И он ответил: «Какой я теперь грузин, когда собственной матери два часа не могу написать письма. Каждое слово должен вспоминать, как пишется».

Да так оно, по всей видимости, и было на самом деле. Мать Сталина не умела ни говорить, ни читать по-русски, сам же Сталин разговорный язык помнил, а письмо начисто забыл.

С разладом в семье Сосо начал познавать и нужду, и уже очень скоро его семья переехала в куда более скромное жилище. Стол, четыре табуретки, кровать, небольшой буфет, настенное зеркало и сундук с вещами — вот и вся скромная обстановка в комнатенке, где теперь ютилась семья Сосо. Винтовая лестница вела в подвал, где Екатерина (Кеке) готовила пищу, а Бесо держал свои инструменты. С каждым днем его дела шли все хуже и хуже: никто не хотел иметь дела с вечно пьяным сапожником. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, матери пришлось подрабатывать в богатых домах стиркой белья.