Сталин. После войны. Книга 1. 1945–1948

После этого глава СССР попросил Вильгельма Пика рассказать о том, «какие имеются хозяйственные вопросы». Тот изложил предложения немецких коммунистов в сфере экономики. И услышал в ответ нечто, что привело бы в замешательство современных «твиттерных марксистов».

Сталин:

Мы не совсем согласны с политикой, изложенной Пиком. Никакой экспроприации пока не нужно, не созрело это дело. Не нужно и никаких обязательных постановлений, прямо бьющих по голове капиталистические элементы. Вы ослабите себя этим. Путь к народной демократии еще преждевременен. Надо подождать. Но следует издать закон против спекуляции. Отдельных спекулянтов наказывать, а всей группы капиталистов не трогать. Это понравится и рабочим, и крестьянам. Они боятся потерять работу, если в результате экспроприации будут закрыты частные предприятия. Закон против спекулянтов будет популярен как мера известного ограничения капиталистов. Предложения об организации спецотделов и о присоединении частных предприятий к плановому отделу также не годятся. Контроль над частными предприятиями надо установить иначе. В Германии обстановка сложная, нужно идти к социализму не прямо, а зигзагами. В этом своеобразие задачи… В деревне тех кулаков, которые выполняют натуральный налог, не трогать, а тех, кто не выполняет, привлекать к ответственности в индивидуальном порядке, в крайнем случае прибегая к конфискации имущества, для чего, возможно, придется несколько усилить соответствующий закон. Впрочем, лучше воздержаться от конфискации, а насильственно выкупать землю и инвентарь по государственным ценам у тех, кто не выполняет обязательных поставок… Переходить в советской зоне к тем мерам ограничения капиталистических элементов, которые были в России в 1925–1927 гг., пока рано. Есть достаточно средств, чтобы поставить деятельность кулаков под контроль на законной основе. Например, можно меньше продавать им бензина, издать закон о наемном труде в сельском хозяйстве, в котором установить продолжительность рабочего дня, уровень заработной платы, жилищные условия для батраков и др., а затем привлекать к ответственности тех, кто будет нарушать этот закон. Это поймут как крестьяне, так и рабочие.

После паузы Сталин решает сделать некоторые пояснения, чтобы смягчить возможный шок «правоверных марксистов».

Сталин: Почему мы предлагаем эту «оппортунистическую политику»? Потому, что у вас положение не то, что в странах народной демократии[477]. Там коммунисты стоят у власти. А вы еще не стоите у власти, и в Германии нет единого государства. Не на тех вопросах надо сосредоточивать сейчас внимание германского народа, какие ставятся в странах народной демократии, а на вопросах о единстве Германии, о мирном договоре, о снижении цен, о повышении заработной платы, о лучшем питании. Это объединяет всю Германию, а в этом самое главное… Вы не хотите быть инициаторами раскола Германии, и это совершенно понятно. Однако если на Западе будет создано сепаратное западногерманское правительство, то придется создать правительство и в Берлине… Мы считаем, что более целесообразно назвать его временным германским правительством. Это будет намек на то, что правительство образовано временно, пока не будет объединения Германии.

Желая узнать, как в советской зоне оккупации обстоит дело с силовыми немецкими структурами, Сталин сообщил, что фельдмаршал фон Паулюс просится в Германию, и спросил, отпускать ли его. Пик и Гротеволь ответили, что Паулюс не нужен в Германии, там нужно подготовить собственных людей. В итоге приняли решение открыть в СССР военное училище для немецких коммунистов, а к преподаванию привлечь Паулюса, Зейдлица и других немецких генералов.

Ульбрихт:

Мы просим вас об этом, а также о разрешении иметь немецкие органы государственной безопасности.

Сталин: Это было бы хорошо.

Присутствующий на встрече советский дипломат в Германии В. С. Семенов замечает, что имеются возражения со стороны Абакумова.

Сталин: Не дело Абакумова решать такой вопрос. Мы считаем возможным создание органов госбезопасности в рамках немецкой уголовной полиции.