Сталин: посвящение волхва

Если между пожилой женщиной и молодым человеком возникла взаимная любовь, тогда легенда удивительно напоминает внутреннюю ось взаимоотношения Сталина и Шадриной. Удивительное совмещение такой, прямо скажем, нетипичной легенды с желанием Сталина построить дачу в месте совсем не приспособленном для южного отдыха.

Привожу выдержку из письма Сталина дочери Светлане, опубликованного в её мемуарах. Письмо датировано 8 августа 1939 года. Светлане тогда, видимо, 13 лет (1926 год рождения) было:

«…Ты, оказывается, побывала на Рице и при этом не одна, а с кавалером. Что же, это не дурно. Рица — место хорошее, особенно, ежели с кавалером, моя воробушка…»

В 1939-м озеро было пустынно, дач не было, только охотничий домик Лакобы, главного начальника Абхазии. Интересно, а как Светлана туда попала? Кто посоветовал?

Если ко всему этому приложить, опираясь на воспоминания приёмного сына Сталина Артёма Сергеева (Артём Сергеев, Екатерина Глушик «Бесед

ы о Сталине», изд. «Крымский мост-9Д», М., 2006), любимые строчки Сталина из некоторых песен, то всё срастается прочнее некуда.

Если предположить, что место каким-то образом связано с «шестёркой» голосом земли, то среди прочего на этом месте лучше всего постигается партнёр. Мао Дзе Дун в районе Рицы месяц ожидал, пока его примет Сталин. Если это место «вскрывает» сущность человека, то Мао вскрылся, и Сталину бы

ло легче прорваться сквозь китайские хитрости. Тогда понятно, почему и ресторан (а в удалённый ресторан отправляются преимущественно парами), и похвала обществу кавалеру: легче понять порочность связи и задуматься об идеале: Паре.

Впрочем, естественнонаучно рассуждая, причина, по которой Сталин организовал в нежилое ущелье паломничество и оставил в нём шестиконечную звезду всё-таки остаётся загадкой.

Загадка портретов «сталинского бункера» в Самаре

Сталин построил странный объект и в Самаре тоже.

Этот объект в городе низшие касты называют «бункером». Уходит он на глубину 37 метров. Оболваненный цивилизаторами электорат, получив соответствующее внушение, верует, что этот бункер Сталин предназначал себе — на случай сдачи Москвы немцам. Но

Сталин, назначивший день и даже час Дня Победы ещё до начала Войны, начавший обустраивать ловушку для немцев на Валдае с 1938-го, а Сталинградскую экзекуцию и психологический перелом в Войне с 1931 — го, не мог не знать, что Москву немцам не сдадут.

Поджидающие веруют, что эвакуацию из Москвы лишних людей можно объяснить только одним способом. Дескать, была опасность Москву сдать. Дескать, готовили и такой вариант. Но есть и другое объяснение — с позиций

теории стаи: обороноспособность города возрастёт, если из него удалить жидов (трусов, паникёров, лодырей). Соответственно, повысить концентрацию неугодников. С этой точки зрения действия Сталина прозрачны: дочь-предательницу, которая, когда подвернулась возможность, предала и детей, и отца, и брата, а главное Родину, и стала платформой для всех этих предательств не тогда, когда совершила все эти поступки, а раньше, когда предала золотой свет от СЛТ, соответственно мешала обороне Москвы, он отправляет из Москвы вон, чтобы не «портила воздух». Сам же остаётся в осаждённой Москве. Хотя при наличии телефонной связи нет разницы, откуда управлять: из Москвы или из Самары.

Из всего этого есть следствие, важное для сегодняшнего дня: цивилизаторы

будут так загаживать мозги населению России, что политическая столица станет и экономической её «столицей». С точки зрения теории стаи дело даже не в коррупции, неизбежной при таком скрещивании. Дело в ещё большем скатывании правителя (не волхва) в психологию мелкого взяточника. Иными словами, ожидовление политической столицы приведёт к ещё большей зависимости России на «шестёрке», к ещё большим её неуспехам, большему разграблению страны, большей дегенератизации населения, следовательно, и к отдалению Победы.

Итак, низшие касты (исполнители, поджидающие) называют странный объект Сталина в Самаре бункером. Вообще-то, предположить, что «сталинский бункер» вовсе не бункер можно из одного только знания о «привычке» Сталина маскировать объекты названиями не имеющего ничего общего с действительным их назначением.