Сталин против «выродков Арбата»

В какой-то мере армию частью красноармейцев рассматривалось как престижное место работы или учебы, но точно не военной службы. Во-первых, солдатам гарантировалось приличное питание и казенное обмундирование. Во-вторых, приличные условия проживания: отапливаемая казарма, регулярное посещение бани и т. п. В-третьих, возможность повысить свой культурный уровень (регулярно проводились политзанятия, часто в ущерб военной подготовки; демонстрировали кинофильмы и т. п.) и получить техническую специальность (например, механика или шофера). К тому же армия была относительно безопасным местом службы. Воевать Советский Союз в конце двадцатых годов прошлого века (так считало большинство красноармейцев) ни с кем не собирался, и в армии отсутствовала дедовщина.

Ситуацию в Красной Армии еще больше ухудшал процесс подготовки новых офицерских кадров. Его можно назвать одним словом: «рабочизация». Подавляющее большинство курсантов военных школ (так до конца тридцатых годов прошлого века именовали военные училища) – рабочие с низким начальным уровнем образования (два – три класса средней школы). Предполагалось, что в процессе обучения его удастся поднять до уровня выпускника средней школы, но такого не происходило. И как следствие этого – низкий уровень кругозора и возможность принимать нестандартные решения. Так что когда говорят, что в 1937 году была истреблена элита командного состава Красной Армии и, что если бы не было тогда «чистки», то и на начальном этапе Великой Отечественной войны события развивались по другому – благоприятному для СССР сценарию, это не совсем верно. По своему профессиональному уровню командиры, занявшие свои посты после 1937 года, были на порядок выше, чем их коллеги, пришедшие в армию в начале тридцатых годов прошлого века [277].

В качестве примера низкого уровня дисциплины расскажем о ЧП, произошедшем на учениях в Ленинградском военном округе 9 сентября 1937 года. В тот день была произведена выброска десанта (999 парашютистов). При этом было грубо нарушены требования «Наставления по парашютной подготовке Военно-Воздушных Сил и Курса подготовки выброски и высадки парашютистов ВВС РККА», а так же приказа наркома обороны № 0169 от 7 декабря 1936 года. В этих документах была «категорически запрещена выброска парашютистов при ветре свыше 6 метров в секунду». А 9 сентября сила ветра была около 12 метров в секунду [278].

В результате проведенного расследования было установило, что:

«1. Гибель и ранение парашютистов при выброске парашютного десанта являются следствием плохой организации, нечеткого проведения, плохого руководства парашютно-десантной операцией и преступного нарушения требований приказа № 0169 1936 года.

2. Главной причиной катастрофы является полное игнорирование командованием всех степеней силы ветра, имеющей решающее значение при приземлении парашютистов:

а) командование округа назначило время выброски десанта на 14–15 часов, когда ветер, как правило, бывает наиболее сильный, вместо утра или вечера, когда метеоусловия бывают наиболее благоприятные;

б) выброска всей массы парашютистов была произведена в усложненных условиях погоды: ветер 9-12 метров в секунду на пересеченной местности, причем все бойцы помимо оружия имели еще полное боевое снаряжение, с каковым прыгали впервые.

3. На площадке, на месте выброски десанта, был и Военный совет (командарм 2 ранга т. Дыбенко и комбриг т. Магер), и. д. командующего ВВС ЛВО комдив т. Тестов и командир 3 адб (авиадесантной бригады. – Прим. авт.) – руководитель десантной операции комбриг т. Зайцев. Однако, несмотря на усиление ветра до 9-10 метров в секунду с порывами до 12 метров в секунду, никто из них не принял решения о запрете выброски, несмотря на явную необходимость запретить выброску десанта и произвести высадку или вернуть его назад. Роль начальников, находящихся на площадке и обязанных руководить авиадесантной операцией, свелась к роли простых зрителей.

Благодаря всей этой неорганизованности, растяжке кораблей в строю эскадрильи, плохому расчету штурманов, запаздыванию начала выброски на отдельных кораблях эскадрильи, задержке выброски парашютистов с кораблей до трех минут, парашютисты приземлялись на площади до 8 км по фронту и в глубину. Многие из них в районе площадки Пустынки попали на валуны, торфяные болота, кустарники и другие препятствия. Вследствие сильного порывистого ветра (11–12 метров в секунду) парашютистов сильно ударяло о землю, нанося ранения и увечья; ряд бойцов и командиров, не успевших погасить парашюты, протаскивало до 2-х км.

В результате этой выброски 999 парашютистов пострадало 59 бойцов и командиров-парашютистов, в том числе 4 убитых, 8 человек с переломами бедер, из них 3 с осколочными переломами, 6 человек с сотрясением мозга, 5 случаев растяжений, 5 вывихов, в остальных 30 случаях – легкие ушибы и растяжения».

Согласно приказу наркома обороны Ворошилова:

«1. Командира 3 адб комбрига т. Зайцева, на которого было возложено командование всей воздушно-десантной операцией и который: