Сталин. Путь к власти

Впрочем, критику некоторых черт характера Сталина Ленин несколько уравновесил напоминаниями про «октябрьский эпизод» Зиновьева и Каменева и «небольшевизм» Троцкого, замечаниями о том, что «теоретические воззрения» Бухарина «очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики)», а Пятаков – «слишком увлекающийся администраторством и администраторской стороной дела, чтобы на него можно было положиться в серьезном политическом вопросе».

Ленин не ограничился критикой манер Сталина. 30—31 декабря 1922 года он надиктовал свою статью «К вопросу о национальностях или об «автономизации», в которой раскритиковал деятельность Сталина по созданию СССР. Ленин исходил из того, что в созданном Союзе, являвшемся по форме федерацией, воплощены идеи Сталина о создании унитарного государства с областными автономиями. Ленин сожалел, что он «не вмешался достаточно энергично и достаточно резко в пресловутый вопрос об автономизации, официально называемый, кажется, вопросом о союзе советских социалистических республик». Ленин считал, что в создании СССР «сыграли роковую роль торопливость и администраторское увлечение Сталина, а также его озлобление против пресловутого «социал-национализма». Озлобление вообще играет в политике обычно самую худую роль».

Содержание заметок Ленина отражало противоречия в его суждениях об СССР. С одной стороны, он говорил, что в соответствии с принципами организации СССР «свобода выхода из союза… окажется пустою бумажкой», но с другой – не предлагал распустить СССР. Более того, в конце своих заметок он подчеркивал необходимость союза «для борьбы с всемирной буржуазией и для защиты от ее интриг». В то же время он не исключал того, что на следующем съезде Советов придется «оставить союз советских социалистических республик лишь в отношении военном и дипломатическом, а во всех других отношениях восстановить полную самостоятельность отдельных наркоматов».

Противоречивые рассуждения об СССР соединялись с резкой и несправедливой критикой Сталина за невнимание к развитию национальных языков. Хотя Сталин постоянно повторял, что необходимо поощрять развитие национальных языков, Ленин изображал дело так, будто Сталин игнорировал эту проблему: «Надо ввести строжайшие правила относительно употребления национального языка в инонациональных республиках, входящих в наш союз, и проверить эти правила особенно тщательно».

Не ограничиваясь осуждением Сталина за невнимание к национальному фактору, Ленин прямо обвинял его в поощрении национального гнета: «Известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения». Намекая то ли на Орджоникидзе, то ли на Сталина, то ли на обоих, Ленин писал: «Тот грузин, который пренебрежительно относится к этой стороне дела, пренебрежительно швыряется обвинением в «социал-национализме» (тогда как он сам является настоящим и истинным не только «социал-националом», но и грубым великорусским держимордой), тот грузин, в сущности, нарушает интересы пролетарской классовой солидарности, потому что ничто так не задерживает развития и упроченности пролетарской классовой солидарности, как национальная несправедливость, и ни к чему так не чутки «обиженные» националы, как к чувству равенства и к нарушению этого равенства, хотя бы даже в виде шутки, к нарушению этого равенства своими товарищами пролетариями».

Ссылаясь на запомнившиеся ему с волжского детства оскорбительные названия различных национальностей, Ленин нелогично связывал эти воспоминания с борьбой Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского против «националистического уклона» в грузинской компартии и бездоказательно уверял, что началась некая «великорусско-националистическая кампания». Ленин предлагал сделать «политически-ответственными» за нее Сталина и Дзержинского. Допуская оскорбительные выпады в адрес русских людей, Ленин призывал уберечь «российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ». (Получалось, что «истинно русский человек» – это «подлец» и «насильник».) Ленин пугал тем, что «ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали, как муха в молоке». Он заявлял: «Интернационализм со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации (хотя великой только своими насилиями, великой так, как велик держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой то неравенство, которое складывается в жизни фактически. Кто не понял этого, тот не понял действительно пролетарского отношения к национальному вопросу, тот остался, в сущности, на точке зрения мелкобуржуазной и поэтому не может не скатываться ежеминутно к буржуазной точке зрения».