Сталин. Путь к власти

В первые же дни нового 1926 года Сталин активно включился в работу высших органов партии, которая по решению XIV съезда стала именоваться Всесоюзной коммунистической партией (большевиков), или ВКП(б), и Коминтерна. Одним из первых решений, принятых в 1926 году, было постановление ЦК ВКП(б) «о фракционной деятельности Ленинградского губкома». Суть этого постановления Сталин изложил по телефону группе ЦК ВКП(б), прибывшей в Ленинград для того, чтобы разгромить сторонников «новой оппозиции». (В группу входили члены президиума съезда Г.К. Орджоникидзе, С.М. Киров, А.И. Микоян, Н.А. Кубяк.) В январе Сталин не раз выступал в Исполкоме Коминтерна с осуждением «правого» и «ультралевого» уклонов в коммунистическом движении.

Одновременно Сталин дал теоретическое обоснование противоборства с «новой оппозицией» в брошюре «К вопросам ленинизма». Развивая ряд положений, которые были изложены в лекциях «Об основах ленинизма», Сталин придал этой теоретической работе острую политическую направленность, написав на первой же странице: «Ленинградской организации ВКП(б) посвящаю.

И. Сталин».

Каждому теоретическому положению, которое он выдвигал, Сталин противопоставлял высказывания Зиновьева, Каменева или Троцкого, которые он старался опровергнуть ссылками на Ленина. Критика Сталиным лидеров «новой оппозиции» и троцкизма сводилась к тому, чтобы показать их неверие в возможности Советской страны. Критикуя определение ленинизма, предложенного Зиновьевым («Ленинизм есть марксизм эпохи империалистических войн и мировой революции, непосредственно начавшейся в стране, где преобладает крестьянство»), Сталин утверждал, что таким образом Зиновьев принижал международное значение Советской власти, давал «национально-ограниченное определение ленинизма».

Кроме того, Сталин осуждал Зиновьева и его сторонников за подмену понятия «диктатура пролетариата» понятием «диктатура партии». Сталин писал: «Формула «диктатура партии»… может создать целый ряд опасностей и политических минусов в нашей практической работе. Этой формулой, взятой без оговорок, как бы подсказывают: а) беспартийным массам: не смейте противоречить, не смейте рассуждать, ибо партия все может, ибо у нас диктатура партии; б) партийным кадрам:

действуйте посмелее, нажимайте покрепче, можно и не прислушиваться к голосу беспартийных масс, – у нас диктатура партии; в) партийным верхам: можно позволить роскошь некоторого самодовольства, пожалуй, можно даже зазнаться, ибо у нас диктатура партии, а «значит», и диктатура вождей».

Осуждая игнорирование мнения масс под лозунгом «диктатуры партии», Сталин писал: «Нельзя не вспомнить золотых слов Ленина, сказанных им на XI съезде нашей партии: «В народной массе мы (коммунисты. – И. Ст.) все же капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает. Без этого коммунистическая партия не будет вести пролетариата, а пролетариат не будет вести за собою масс, и вся машина развалится». Сталин заявлял: «Правильно выражать то, что народ сознает», – это именно и есть то необходимое условие, которое обеспечивает за партией почетную роль основной руководящей силы в системе диктатуры пролетариата».

Свою критику «новой оппозиции» Сталин венчал осуждением высказываний Зиновьева относительно перспектив построения социализма в одной стране. Сталин приводил слова Зиновьева: «Под окончательной победой социализма следует понимать, по крайней мере: 1) уничтожение классов и, стало быть, 2) упразднение диктатуры одного класса, в данном случае диктатуры пролетариата»… Чтобы еще точнее уяснить себе, – говорит дальше Зиновьев, – как стоит вопрос у нас в СССР в 1925 году, надо различать две вещи: 1) обеспеченная возможность строить социализм, – такая возможность строить социализм вполне, разумеется, может мыслиться и в рамках одной страны и 2) окончательное построение и упрочение социализма, т. е. осуществление социалистического строя, социалистического общества».

Комментируя это заявление Зиновьева, Сталин писал: «Что все это может означать? А то, что под окончательной победой социализма в одной стране Зиновьев понимает не гарантию от интервенции и реставрации, а возможность построения социалистического общества. Под победой же социализма в одной стране Зиновьев понимает такое строительство социализма, которое не может и не должно привести к построению социализма. Строительство на авось, без перспективы, строительство социализма при невозможности построить социалистическое общество – такова позиция Зиновьева. Строить социализм без возможности построить его, строить, зная, что не построишь, – вот до каких несообразностей договорился Зиновьев».