Сталин. Разгадка Сфинкса

Генерал Гот решил улучшить свои исходные позиции перед решающим наступлением и 4 июля, во второй половине дня, немецкие танки и пехота ринулись в атаку. Однако, оттеснив боевое охранение русских, Гот тем самым подставил свои войска под артиллерийский огонь главной линии обороны противника на Воронежском фронте под командованием Ватутина и кураторством Василевского. Последний, также как и Жуков, непрерывно держал связь со Сталиным и периодически докладывал Верховному о малейшем изменении обстановки. Центральным фронтом руководил Рокоссовский, координатором от Ставки там являлся Жуков.

Последний решился начать перед наступлением противника упреждающую артподготовку и доложил Сталину. Вождь находился в достаточно напряженном состоянии, перед звонком Жукова ему отрапортовался Василевский. Одобрив решение Жукова, Сталин приказал чаще его информировать о разворачивавшейся колоссальной битве.

Обе противоборствующие стороны сражались с исключительной силы храбростью и упорством. К 10 июля в секторе Центрального фронта немецкие потери в танках и живой силе достигли таких размеров, что стало ясно: наступление вермахта пробуксовывает. Оборонительная фаза битвы для советских войск на северном фасе Орловско-Курской дуги заканчивалась. Но южнее, на Воронежском фронте, немцы не оставляли надежд переломить ситуацию в свою пользу.

9 июля Сталин позвонил Жукову и, ознакомившись с обстановкой, предложил ввод в действие Брянского и левого крыла Западного фронта, как и было предусмотрено планом. Заслушав аргументы Жукова, вождь санкционировал переход в наступление войск Брянского фронта с 12 августа. В тот же день на южном фасе дуги, не подозревая о намерениях друг друга, и немцы и русские готовились нанести массированные танковые удары.

В величайшем встречном танковом сражении под Прохоровкой окончательно разрешилась судьба Орловско-Курской битвы. Более 1200 танков и самоходных орудий смешались там в гигантском водовороте, окутанном пеленой дыма и пыли, озаренном вспышками сотен танковых пушек. Адская какофония звуков, невообразимый грохот и лязг разносились на многие километры вокруг.

Согласно личному указанию Сталина, с вечера 9 июля Василевский находился в войсках генералов П.А. Ротмистрова и А.С. Жадова на прохоровском и южном направлениях. В результате встречных танковых сражений, по его личным наблюдениям, поля боев были усеяны горящими немецкими и советскими танками и САУ. Обеспокоенный Сталин позвонил также Жукову на командный пункт Брянского фронта и приказал срочно вылететь в район Прохоровки и принять координацию действий Воронежского и Степного фронтов.

Наступал кульминационный момент битвы. Вечером 13 июля Жуков встретился с Василевским, которому вождь поручил выехать на Юго-Западный фронт и организовать там наступательные действия, которые должны были начаться вслед за переходом в контрнаступление войск Жукова. Обескровленные и терявшие веру в успех операции «Цитадель» войска вермахта постепенно переходили к обороне. Под Прохоровкой они лишились минимум 350, а возможно, и 400 танков. По меньшей мере половина немецких танков, участвовавших в сражении, была уничтожена, а уцелевшие срочно нуждались в ремонте и обслуживании. Окружить на четвертый день наступления (как это предусматривалось планом) русских немцам не удалось.

Понеся огромные потери, они продвинулись на глубину до 12 километров на северном фасе Орловско-Курской дуги и до 35 километров на южном и вынуждены были прекратить наступление, а затем начать отвод своих войск. Во избежание полного разгрома до 23 июля главные силы немцев были отведены на оборонительные рубежи, с которых они начинали наступление.

Сталин требовал, чтобы русские войска продолжали контрнаступление, на которое у них практически не было сил и средств. Однако как он ни торопил, ему пришлось согласиться с мнением Жукова и Василевского, аргументировавших, хотя и не без труда, необходимость не спешить с продолжением активных действий. А начинать операцию только тогда, когда она будет всесторонне и материально обеспечена, то есть будет произведена необходимая перегруппировка войск.

Скрепя сердце, после многократных переговоров Сталин утвердил решение своих ближайших военных советников по причине его несомненной правильности. И в начале августа, невзирая на ожесточенное немецкое сопротивление, русские возобновили продвижение своих войск вперед.

Сталин весьма внимательно следил за ходом фронтовых событий, быстро реагировал на все изменения в них и твердо держал нити управления войсками в своих руках. От каждого представителя Ставки он требовал строжайшей дисциплины и порядка. Мотивируясь интересами оперативного руководства вооруженной борьбы, вождь не допускал ни малейшего намека на снисходительность. Не получив в середине августа своевременно донесение от Василевского, Сталин попытался с ним связаться по телефону, но это не удалось сделать. Тогда он продиктовал генералу А.И. Антонову депешу весьма грозного содержания, которая на всю жизнь запомнилась впечатлительному Василевскому.