Сталин. Разгадка Сфинкса

Хрущев искусно воспользовался жгучей неприязнью части генералитета и партаппаратчиков, небезосновательно ущемленных Берией. Ликвидируя в лице последнего опасного конкурента, он действовал исключительно спонтанно и интуитивно, нежели по здравому размышлению. В первую очередь, Хрущеву явно померещились контуры фигуры второго Сталина, тем паче, что Берия был земляком усопшего титана.

Побуждаемый личными и, следовательно, корыстными соображениями, он наносит тактически верный целенаправленный удар. Так как Берия, присовокупив к реноме сильного организатора имидж гуманиста, усиливался не по дням, а по часам. Поэтому предельно лукавый Хрущев торопится, а чтобы физически устранить кавказца, организовывает также кампанию по его всемерной дискредитации. Вполне резонно полагая, что чем больше будет испачкан Берия, тем лучше для него.

На «синедрионе», который подверг Берию всеобщему поношению, Микита выказал себя заводилой. Неугомонный, он развивает бурную деятельность, инициируя один партийный форум за другим, благо должность секретаря ЦК позволяла.

В течение года проводится четыре пленума ЦК партии, из которых три посвящены положению в сельском хозяйстве. Его позиции в партии неуклонно укрепляются, о чем свидетельствует введение должности Первого секретаря ЦК КПСС, которую получил Хрущев на сентябрьском 1953 года пленуме ЦК.

Возглавляемый им партаппарат все увереннее и прочнее начинает контролировать советские, партийные и общественные учреждения в стране. Из Обращения ЦК КПСС к избирателям по поводу очередных выборов в Верховный Совет от 11 февраля 1954 года с новой силой проявилась тенденция, впоследствии ставшая доминантой, обособления правящей партии от «Советского правительства и всего народа». А также чрезмерная декларативность, воплотившаяся в звонкой, но утопической фразе: «Под знаменем Ленина, под руководством Коммунистической партии — вперед, к полной победе коммунизма!».

В Советском Союзе события, произошедшие после смерти Сталина и низвержения Берии, нарастают как снежный ком. Массовая амнистия и выход из заключения отдельных лиц, занимавших крупные посты в партийных и правительственных структурах, вызывают шквал заявлений и просьб о рассмотрении других дел. Бывший глава «СмерШ» и МГБ Абакумов со своими ближайшими сотрудниками продолжает находиться под следствием. Неминуемо создается иллюзия, что главными виновниками репрессивной политики государства являются преимущественно «негодяи-гэбисты». Данное обстоятельство весьма выгодно партийным органам и другим ведомствам, составлявшим неразрывную цепь карательной системы, как-то судам и прокуратуре.

Происходит множество заседаний в ЦК КПСС, Прокуратуре СССР, коллегиях Верховного суда, а также самих органах госбезопасности. В апреле 1954 года с преобразованием в Комитет государственной безопасности при Совмине СССР официально существенно урезаются полномочия некогда «всемогущих» гэбистов. Первым председателем комитета становится пресловутый Серов, перед самой войной орудовавший вместе с Хрущевым на Украине.

Полтора года спустя после смерти Сталина выпускается уже не одна тысяча заключенных, главным образом из числа разного рода ответственных работников. Во всех партийных и правительственных инстанциях находятся десятки тысяч заявлений о реабилитации, игнорировать которые почти невозможно. Практически каждое освобождение из мест лишения свободы, меж тем, приводит в движение всех заключенных, волнуется и администрация лагерей, беспрекословно приводившая к повиновению до сего времени, свои контингенты.

В декабре 1954 года в Ленинграде организуется показательный судебный процесс над предпоследним сталинским министром госбезопасности Абакумовым и группой близких к нему сотрудников. Большинство бывших генералов приговаривается к расстрелу. Аналогичные политические процессы проходят в Баку и Тбилиси. Никаких заметных публикаций на эту тему не производится, исчерпывающих объяснений общественность не получает, что порождает на воле разного рода толкования.

Шатается и здание ГУЛАГа. В 1955 году в отдельных крупных лагерях происходят восстания, жестоко подавленные властями. Ни в Советском Союзе, ни за границей об этих событиях практически ничего не известно. Но высшее партийно-советское руководство знает об этих эксцессах, и оно весьма обеспокоено происходящим. Неминуемо на повестку дня встает вопрос о персональной ответственности за осуществление политики репрессий, в которой якобы совершенно безвинно пострадало множество людей.

И возвысившийся к тому времени Хрущев совершает гениальный, по его мнению, ход в целях вывода из-под удара партии и себя лично. Избавившись от Берии, Микита в значительной степени расчистил себе путь к единоличной власти.

Постепенно Хрущев, энергичный сверх всякой меры, начинает теснить по многим позициям вяловатого и аморфного Маленкова. Усиление же роли общественного значения и функций партии, параллельно означало ослабление функций правительства.