Сталин шутит. Лучшее и новое

И никто на свете не умеетЛучше нас смеяться и любить!

Это вовсе не проходные строки, только так и нужно было думать и видеть. Молодая страна должна быть бодрой и весёлой. И её вождь не должен отставать от других. Поэтому в другой, не менее популярной в то время песне, звучала такая формула:

И смотрит с улыбкою Сталин —

Советский простой человек.

Именно с улыбкой! И на фотографиях, и на плакатах тех лет Сталин почти всегда улыбался – открыто, но с лукавинкой. Без простодушия стать советским вождём невозможно. Именно вождем – не императором. Императоры – это церемониал, помпезность, золото и бархат. А вожди – это слово из жизни вольных племен, которые заодно со всем народом. В том числе потому, что шутки у них одинаковые. Если народ понимает юмор политического лидера – это хороший знак и немалый политический капитал.

Андрей Громыко – политик и дипломат весьма дотошный – вспоминал, что Сталин не употреблял непечатных выражений. Но – не в пространстве шутки. Там он – вообще-то достаточно консервативный человек, особенно для революционера – позволял себе похулиганить. Для шутки иной раз и крепкое словцо подходит, Сталин знал в этом толк. Русский мат с его петровскими загибами он со времён ссылки в Туруханском краю знал «на ять» и понимал его запретную прелесть, хотя и крайне редко к нему прибегал.

Сталин улыбается… И действительно – с плакатов, с газетных страниц, с фотографий на советский народ поглядывал улыбающийся, простой, как правда, вождь. Дважды в год – 1 мая и 7 ноября – он приветствовал народ с трибуны Мавзолея. И, как правило, тоже улыбался и шутил с соратниками. Да, это была культура карнавала. И в то же время – цивилизация подвига, в которой громко звучал лозунг авторства всё того же товарища Сталина: «Нет таких крепостей, которые бы не могли взять большевики». Юмор никогда не мешал героике! Вспомним классику мирового эпоса – «Илиаду» Гомера, «Тараса Бульбу» Николая Гоголя. Это смешные книги. В истории осталось крылатое выражение: «гомерически смешные». Наверное, в применении к политике когда-нибудь утвердится и «по-сталински весёлая» идеология и пропаганда.

С одной стороны, он беспрестанно балагурил. С другой – не любил острую политическую сатиру, у которой почти не имелось берегов в ленинские времена. На Сталина побаивались писать карикатуры, только – очень дружеские шаржи. Разумеется, в СССР, зарубежные художники, конечно, не стеснялись. И уже невозможно разобраться, действительно ли он пугал Надежду Крупскую тем, что, если она станет неправильно себя вести, он «подберет Ильичу другую вдову». Но эти репризы растворились в истории, без них уже невозможно представить наше прошлое и настоящее.

Главными фильмами эпохи были комедии, главными любимцами публики и вождя – комики. И даже люди суровых профессий – настоящие герои, такие, как летчик Валерий Чкалов – должны были непрестанно комиковать, сыпать афоризмами. И выглядеть при этом не искусственно. Они не были манекенами пиара.