Сталин. Том II

Ленин иногда говорил, что в этой мелкобуржуазной стране, в этой партии с подавляющим большинством непроверенных членов при низкой культуре, старая гвардия большевизма, воспитанная на марксистской доктрине и интернациональном опыте, держится только благодаря огромному авторитету, завоеванному в Октябрьской революции, и благодаря несокрушимому единству своих рядов. Позже Ленин внимательно критиковал и комментировал слова Устрялова о том, что старое поколение выбывает из строя в силу естественных причин и открывает, таким образом, возможность новым социальным тенденциям. Слова Ленина, сказанные во время его болезни, Зиновьев однажды сформулировал частным образом в следующей парадоксальной форме: «Наша марксистская партия при отсутствии мировой революции держится на честном слове». То исключительное внимание, которое Ленин проявлял к здоровью и жизненным условиям каждого старого большевика, диктовалось не только чувствами товарищества по отношению к старым соратникам, но и чисто политической заботой по сохранению важнейшего партийного капитала. Он многое предвидел. Но ему не могло прийти в голову, что этот капитал будет планомерно разрушен Сталиным, одним из соратников Ленина.

При подготовке 12 съезда партии, во время болезни Ленина, Сталин оставался в партии совершенно неизвестной величиной. Щекотливым вопросом был вопрос о том, кто сделает вступительный политический доклад, который с основания большевистской партии, составлял естественную обязанность Ленина. За два месяца до съезда стало очевидно, что Ленин, даже если и оправится, не сможет делать вступительного доклада. Политбюро обсуждало вопрос по подготовке съезда и докладов. «Политический доклад сделает т. Троцкий», – сказал первым Сталин. Я не хотел этого, так как мне казалось, что это равносильно тому, как если бы я ставил свою кандидатуру на роль заместителя Ленина, который боролся в это время с тяжкой болезнью. Я ответил приблизительно так: «У нас теперь интерим. Будем надеяться, что Ленин поднимется. А пока доклад должен сделать по должности генеральный секретарь. Это не даст никаких поводов к толкованию. К тому же у нас есть с вами серьезные разногласия по хозяйственным вопросам, и здесь я в меньшинстве». – «А вдруг никаких разногласий не окажется?» – спросил Сталин, давая понять, что он готов далеко идти на уступки, т. е. заключить гнилой компромисс. В диалог вступил Калинин: «Какие разногласия? – спросил он. – На Политбюро всегда проходят ваши предложения». Я продолжал настаивать на докладе Сталина. «Ни в каком случае, – отвечал он с демонстративной скромностью, – партия этого не поймет, доклад должен делать наиболее популярный член ЦК».

Авторитет руководства, личный авторитет Ленина, все это составляло авторитет Центрального Комитета. Принцип личного вождизма совершенно не был известен партии. Она выделяла в руководстве отдельные наиболее популярные фигуры, окружала их доверием и восхищением, но привыкла знать, что руководство исходит из Центрального Комитета. Эта традиция сыграла в руках тройки огромную роль, она противопоставила Центральный Комитет личному авторитету. Об этом рассказывает Бармин: «Каковы бы ни были наши колебания и сомнения, чувство верности партии в конце концов одерживало верх над критической мыслью».

Здесь, естественно, встает вопрос о роли авторитета в политической партии, в том числе и в революции. Во всякого рода маленьких сектах, где имеются свои дешевые башки, можно нередко слышать отрицание авторитарного принципа, противопоставление ему абстрактного принципа демократии. Что революционная партия может быть только демократическая, т. е. решать по большинству голосов, этот вопрос не подлежит даже обсуждению. Но это вовсе не исключает роли авторитета, в котором выражается опыт и выводы прошлых столкновений, трений, боев и поражений. Авторитеты создаются с такой же железной неизбежность, как и формируется самое сознание партии. Проверенные опытом авторитетные вожди означают огромную экономию сил для партии, ибо в случаях сомнения, колебания, неясности их слово вызывает удвоенное и удесятеренное внимание к себе и рассеивает многие недоразумения и ошибки без трений, без потери времени. Наконец, в условиях, когда необходимо немедленное действие, без предварительного обращения к партии, без обсуждения и голосования, только такого рода авторитетные вожди имеют возможность в критический момент взять на себя ответственность за решение, от которого иногда зависит судьба партии. Такую смелость дает им уверенность в том, что партия, оценив после опыта обстановку и условия, одобрит их инициативу.