Сталин. Вспоминаем вместе

В 1930 году проходит дело Промпартии. Заседание суда открытое – в зале журналисты, а подсудимые признают вину и раскаиваются[208]. Это станет потом «визитной карточкой» сталинских процессов. В зале будут сидеть репортеры и даже западные дипломаты. И на фоне всего этого высокопоставленные преступники будут рассказывать о своих преступлениях. Вина арестованных ни у кого тогда не вызывала сомнения. «Отчеты о процессе подлецов читаю и задыхаюсь от бешенства», – писал Горький Л. Леонову 11 декабря 1930 года[209]

. Возмущение пролетарского писателя вызвано тем, что советская власть простила заговорщиков – тот же Пальчинский спокойно работал в СССР. А они устроили заговор и готовились вызвать серьезный кризис в СССР. Не случайно и название Промпартии – ветки заговора прорастали в различные отрасли промышленности. А это значит, что промышленность в СССР появилась, и появилась очень быстро. Буквально выросла из земли за несколько лет упорного труда всего народа. Как вы думаете, геополитическим друзьям нашей страны все это нравилось? Разумеется, нет. Чтобы остановить рост мощи СССР, Запад задействовал всю пятую колонну, какая только имелась. От белогвардейцев и троцкистов до меньшевиков и бывших эсеров. Получалась странная картина – чем больше успехов демонстрирует Советская власть, тем упорнее и сильнее против нее борются внутри страны. Именно это и имел в виду Сталин, когда говорил о нарастании классовой борьбы по мере построения социализма[210]. Говорить, что борьба внутри СССР, инспирируемая из-за рубежа, была плодом воображения следователей ГПУ (НКВД), значит полностью отрицать реальность. Максим Горький был независимым и своенравным писателем. Он не был под давлением власти, не был «нанят» на работу. Он был первым и живым классиком советской литературы. Но возмущение его в ходе процесса Промпартии было так велико, что 15 ноября 1930 года он написал в «Правду»: «Если враг не сдается, его уничтожают»[211]

. Фраза стала крылатой…

Не случайны и международные «совпадения» дат. Нацистов привели к власти в Германии в 1933 году, когда стало окончательно ясно, что внутренний взрыв в СССР организовать не получается, а промышленность в стране растет как на дрожжах. Еще десять-пятнадцать лет такого роста, и баланс сил в мире может измениться. Значит, нужна уже не внутренняя, а внешняя сила, которая сможет этот процесс остановить и даже повернуть вспять. Нужен тот, кто начнет войну с Россией. И на роль этого человека Лондон и Вашингтон назначили Адольфа Гитлера[212].

К запуску Сталинградского тракторного завода (30 июня 1930 года) торопил Сталин «ликвидацию кулачества как класс». Сопротивляющихся новой форме хозяйствования нужно было быстро привести к покорности, иначе новый конвейер встанет, едва запустившись. Мелкие хозяйства не могут использовать дорогостоящую новейшую технику И вот уже 5 января 1930 года выходит постановление ЦК «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству»[213]

. Но и тут именно Сталин проявляет умеренность, призывая своих коллег по партии знать меру: 2 марта 1930 года в «Правде» выходит статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой он подчеркивал добровольность участия в колхозах и недопустимость насилия в этом вопросе.

В феврале 1930 года по многочисленным ходатайствам ряда организаций, общих собраний рабочих, крестьян и красноармейцев Центральный Исполнительный Комитет СССР постановил наградить И. В. Сталина вторым орденом Красного Знамени за огромные заслуги на фронте социалистического строительства. Насколько Сталин тогда был единоличным руководителем страны? Упивался ли он властью, пользовался ли ею? Представление об этом можно получить, вспомнив историю поступления в МИИТ (Московский институт инженеров транспорта им. Ф. Э. Дзержинского) на теплофизический факультет Якова Джугашвили. Когда он подал документы, никто ни в приемной комиссии, ни в дирекции не понял, что это сын Сталина. Потому что никто не звонил, никто ни о чем не просил. Яков был скромным и спокойным и на обычных условиях подал документы. К концу серии приемных экзаменов директору института позвонили и сказали, что с ним будет разговаривать товарищ Сталин. Весь в волнении директор снимает трубку:

– Слушаю вас, товарищ Сталин!

– Скажите, Яков Джугашвили выдержал экзамены, принят в ваш институт?

А директор не представляет, о ком идет речь…[214]

К началу 1933 года первая пятилетка была закончена раньше срока. Между тем в ночь с 8 на 9 ноября 1932 года в семье Сталина происходит трагедия: его жена Надежда застрелилась[215]. В интерпретации «десталинизаторов» в ее смерти виноват сам Сталин. Доказательств этому нет. Мотивов убивать свою жену у руководителя страны также никаких нет. Перед нами бытовая трагедия. Вероятная причина самоубийства Надежды Аллилуевой – банальная ревность. При этом нельзя исключать, что жену настраивали против мужа, используя ее как инструмент в политической борьбе. Об этом рассказывал Вячеслав Молотов: