Сталин. Вспоминаем вместе

В ответ на меморандум шведской миссии в Москве от 14 июля с. г., в котором шведское правительство просит сообщить, признает ли Советский Союз обязательной для себя в нынешней войне с Германией Гаагскую конвенцию от 18 октября 1907 г. о законах и обычаях сухопутной войны, Народный комиссариат иностранных дел имеет честь сообщить следующее:

Советское правительство признает для себя обязательной Гаагскую конвенцию от 18 октября 1907 г. о законах и обычаях сухопутной войны.

Однако советское правительство считает необходимым подчеркнуть, что в войне с напавшей на СССР фашистской Германией Советский Союз имеет дело с таким врагом, который систематически грубо нарушает все международные договоры и конвенции. Это ставит советское правительство перед необходимостью соблюдать указанную выше Гаагскую конвенцию в отношении фашистской Германии лишь постольку, поскольку эта конвенция будет соблюдаться самой Германией[338]

.

СССР заявил об обязательном соблюдении им Гаагской конвенции. Заявил не шведам, а всему миру – ив первую очередь Берлину. Слова Молотова обращены к Гитлеру. Не будете соблюдать Гаагскую конвенцию, перестанем ее соблюдать и мы – вот что говорит глава нашего МИДа. Германия соблюдать правила обращения с пленными и мирным населением, как известно, не стала. Отсюда и колоссальные потери СССР – 27 миллионов, причем большая часть – это не военнослужащие, а мирные жители. Советский Союз конвенцию соблюдал, насколько это позволяли военные условия. Желания уморить голодом пленных и истреблять гражданское население Германии у Сталина никогда не было.

Однако боевые действия первого периода войны складывались не в нашу пользу. Уже 19 октября 1941 года Москва была объявлена на осадном положении[339]. Но Верховный главнокомандующий Сталин остался в столице, в которой на фоне приближающихся к столице немецких войск началась настоящая паника. Она была очень недолгой – Сталин был на месте. И категорически отказался из Москвы уезжать, хотя предложений и намеков со стороны окружения на необходимость и целесообразность отъезда было предостаточно. В качестве иллюстрации того, как Сталин вел себя в эти сложные дни, хочется упомянуть два примера, приведенные Александром Головановым, главным маршалом авиации, который всю войну подчинялся Сталину напрямую.