Сталин

Пальчинский — заместитель председателя. Он организует все. Собирает 60 автомобилей с водителями. (В числе водителей — рядовой Владимир Маяковский, поэт, «горлан революции».) Поставил караулы вокруг электростанций и военных предприятий. Разослал депутатов Думы на заводы для разъяснения ситуации и предотвращения погромов. Организовал питание революционных солдат, что привязало их к Таврическому дворцу Контролировал вход людей в Таврический дворец, выписывал пропуска, выдавал разрешения офицерам на ношение оружия.

В ночь на 27 февраля направил вооруженные отряды занять телефонную станцию, телеграф, почту, вокзалы, Государственный банк, экспедиции, Генеральный штаб.

Первого марта установил в Таврическом дворце радиостанцию. Отдал распоряжение задержать царский поезд. Только 2 марта Временное правительство отдало официальный приказ занять все эти объекты, подтвердив правильность решений Пальчинского.

С первого часа формирования Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов Пальчинский в его составе. 22 марта он назначается товарищем министра торговли и промышленности, товарищем председателя ОСОГ с предоставлением ему прав председателя этого совещания в отношении вопросов, касающихся металлов и топлива.

Пальчинский писал: «После Февральской революции вся работа на оборону оказалась сосредоточенной в моих руках»⁵⁵.

Он успел создать Государственное экономическое совещание, прообраз будущего советского Госплана, и вытеснил (или почти вытеснил) посредников-спекулянтов из топливного, металлического рынков. Показательно, что многие промышленники выступали против государственного регулирования.

Кроме того, позиция Пальчинского по продовольственному вопросу тоже устраивала далеко не всех. Он выступал за отмену ограничений на крестьянскую торговлю хлебом, а правительство, наоборот, видело в зарегулированности хлебной торговли выход из кризиса. На деле же получалось, что функционировал «черный рынок», вздувавший цены.

Но главное — стать военным министром и возглавить правительство ему не дали. Он был неудобен для крупного капитала. Он проиграл вместе со всей промышленно-финансовой элитой, затеявшей Февральскую революцию и оказавшейся неспособной к государственному строительству из-за непонимания природы российского общества. Но не эмигрировал, остался в России, принимал активное участие в организации Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ), создании плана электрификации страны (ГОЭЛРО), проектировании Днепрогэса, организации топливной промышленности. Был расстрелян 22 мая 1929 года по приговору коллегии ОГПУ как контрреволюционер.

Экономическая обстановка в России к лету 1917 года созрела для появления на сцене «сильной руки». Эту роль взялся сыграть Керенский, по иронии судьбы, сын директора симбирской гимназии, которую окончил Ленин. В 1909 году защищал на судебном процессе большевиков, участников экспроприации на Урале, выступал в защиту Бейлиса на процессе по обвинению последнего в ритуальном убийстве. Он был известным адвокатом, депутатом Думы, председателем фракции трудовиков-социалистов, заместителем председателя Исполкома Петроградского Совета. С 1915 года он являлся руководителем (вместе с Н. В. Некрасовым) ассоциации масонских лож «Великий Восток народов России»; именно принадлежностью к масонству можно объяснить категорическое его возражение против передачи царской власти брату Николая II великому князю Михаилу, что привело к разрушению традиции имперской государственности и образованию слабой республики.

Он был двойствен как политик, опираясь сразу на обе главные силы, на умеренных социалистов и на крупную буржуазию, и в конце концов был разорван ими, упустив возможность стабилизировать ситуацию.

В 1917 году, словно отражая российскую революционную ситуацию, во Франции тоже едва не вспыхнула революция: взбунтовалась армия, и 30 тысяч солдат двинулись на Париж. Премьер-министр Клемансо отреагировал быстро и жестоко. Были проведены аресты в столице, солдат остановили пулеметами и расстреляли организаторов по скорым приговорам полевых судов.

Отголоски этих событий дошли и до Петрограда, но имели иной финал.

В России политическая элита уже утратила главный мотив военных действий, отказавшись от идеи овладеть черноморскими проливами и Константинополем. Но главных политических требований масс (мир, перераспределение земли, отказ от огромных зарубежных долгов) она не собиралась выполнять. В это время раздался призыв Керенского «Отечество в опасности!», но вопреки ожиданиям, что население откликнется на этот клич Великой французской революции, публика осталась равнодушной. 16 июня началось наступление Юго-Западного фронта. В первые дни было взято 18 тысяч пленных, заняты города Галич и Калиш. 8-я армия генерала Л. Г. Корнилова рвалась к румынским нефтепромыслам, взятие которых усилило бы экономическую блокаду Германии.

Германия была вынуждена направить австро-венграм подкрепления, ситуация выровнялась. Затем немцы перешли в наступление. Русские оставили города Тарнополь и Станислав.