Сталинград

Их пытались тормознуть огнем из дзота на правом фланге, но, выбрав момент и тщательно прицелившись, пулеметчиков заткнул двумя точными выстрелами Матвей Железняк. Три человека погибло, но оставшиеся бойцы пополнения (числом более полутора десятков) переломили ход боя в траншеях… В этой схватке отличился Петр Харьков, сумевший застрелить гауптмана, командира роты, и ловко закинувший гранату в отсечный ход, где фрицы попытались организовать очаг обороны.

Защитники третьего опорного пункта потеряли убитыми и ранеными три из четырех пулеметных расчетов. Они видели, что два взвода их роты уничтожены вместе с командиром, понимали, что вскоре последует последняя атака большевиков. На их глазах вместе с экипажами горели лучшие панцеры Третьего рейха, а артиллеристы трусливо удирали, спасаясь от минометного огня русских, что было просто неслыханно! Это был разгром! И лейтенант, командир уцелевшего взвода, принял решение отступать, трезво оценивая свои силы и то, что остановить русских его подчиненные не сумеют.

Первый батальон старшего лейтенанта Самсонова выполнил поставленную задачу.

Глава 17

27 августа 1942 года

Декретное время: 21 час 44 минуты

Район высоты 135,4 Три кургана. Первый батальон 282-го полка НКВД

Уснула. Оля уснула, свернувшись калачиком на жестком топчане. Практически весь вечер она занималась ранеными вместе с Галей Копытиной, вторым санинструктором. На пару они чистили и шили небольшие раны, бинтовали, накладывали жгуты, лубки, доставали из плоти осколки; на долю девушек пришлось и несколько ампутаций. В общем, казачка вымоталась донельзя и уснула, едва закрыв глаза. А я смотрел на тихо сопящую женщину, вглядываясь в полюбившиеся мне черты ставшего родным лица, так мило разгладившиеся во сне, и остро завидовал казачке. Потому что она может спать, а я вот нет.

Погибших хоронили при мне. Расширили низину, где до того укрывались сгоревшие танки, и сносили туда тела бойцов, выкладывая их в ряд друг на друга. И когда углубленная лопатами низина была уже вровень с краями завалена мертвецами, вот тогда их и начали присыпать землей. Тонко-тонко, лишь чуть-чуть скрыть. Хотя позже из братской могилы наверняка проступят части тел павших.

Гребаная жесть… Раньше мне было гораздо проще абстрагироваться от происходящего, я не знал всей правды, не знал, что рядом со мной сражаются и гибнут аватары реальных фронтовиков, повторяя судьбы оригиналов. Ну, или повторяя их по большей части.

Мне всегда казалось, что NPC в «Великой Отечественной» – это оторванные от реальности среднестатистические игровые персонажи, за исключением больших командиров. Ну как в старых играх типа линейки «В тылу врага» или первых «Call of Duty». Но теперь мне стало совсем не по себе… Будто все происходит абсолютно взаправду, и при мне хоронят реальных людей. В чьих смертях есть и моя вина.

От пятидесяти человек милицейского пополнения в строю осталось девять, еще одиннадцать тяжело- и среднераненых эвакуировали. Вместе с единственным уцелевшим расчетом ручного ДП-27 (и одним раненым, но оставшимся в строю), а также «снайперской» группой, у Вадима Сиделева набралось девятнадцать человек. Усиливая его опорный пункт, я выделил лейтенанту трех пулеметчиков, позволив ему сформировать два полных расчета «дегтяревых», а также десяток ветеранов первой роты, которых изначально планировал оставить при себе.

За время атаки Сиделев потерял тридцать одного бойца убитыми, не считая раненых… Сумасшедшие потери. Он, считай, с горсткой людей на морально-волевых траншеи взял, что помешало мне снять Вадима с должности командира «роты» – в ней-то и осталось всего чуть более сорока человек. До немецкого взвода не дотягивает…

Во второй роте, чей командир Алексей Попов был ранен и отправлен в тыл, из пятидесяти бойцов, пошедших в атаку на центральный опорный пункт фрицев, в строю осталось только двадцать три. Плюс два отделения резерва – из упорного ближнего боя в траншеях без ран вышли одиннадцать человек… На семьдесят военнослужащих, принявших участие в атаке, когда, считай, все (!) огневые точки врага были подавлены, пришлось четырнадцать тяжело- и среднераненых, а также двадцать два погибших. И к ним прибавить трех убитых и двух раненых пулеметчиков из расчетов, давивших огневые точки на правом фланге. Ранило и второго номера бронебойщиков, Колю Малых, правда, несильно, парень в строю остался.

А в общем итоге в яму сложили тела шестидесяти восьми моих бойцов (два тяжелораненых умерло, не дождавшись эвакуации) да останки танкистов, восьми человек. Впрочем, отдельные обгоревшие фрагменты человеческих тел собрали в брезентовые мешки, по штуке на экипаж.