Сталинградская Богородица

В наступлении на Моравска-Остраву опять «не повезло». Вражеская разведка сумела разузнать о направлениях и сроках удара. Немцы решили избежать потерь от артподготовки и в ночь на 10 марта отвели свои войска с первой линии обороны на вторую. Ко всему прочему, под утро разыгралась снежная буря. Видимость не превышала 100–200 м. Командующие армиями Москаленко и Гречко обратились к Петрову, просили доложить в Ставку и перенести операцию. Но Петрову, блестяще проявившему себя в сражениях за Одессу, Севастополь, Кавказ, не хватало смелости в обращении с начальством. Он опасался очередных доносов Мехлиса, опасался вызвать недовольство Сталина. Москаленко и Гречко он ответил: «Сроки утверждены Ставкой, они окончательные, просить о переносе времени не будем».

3 тыс. орудий и минометов грохнули вслепую. Выбросили сотни тонн боеприпасов по пустым местам, где немцев и в помине не было. Поднялась в атаки пехота, и ее встретил неподавленный убийственный огонь германских дотов и батарей. А неприятельская пехота и танки с тыловых позиций посыпались контратаками – за два дня их насчитали 39! Преодолеть неприятельскую оборону не удалось. Потолкались-потолкались на месте, полили землю кровью, да и отменили атаки. За ошибки, допущенные в организации наступления, и за то, что не попросил о переносе, Петров был снят, его заменили генералом Еременко.

Хотя получилось так, что 4-й Украинский помог соседу, 1-му Украинскому. К этому времени к маршалу Коневу стали стекаться данные, что у него на левом фланге, вокруг города Оппельн, накапливается германская группировка. Очевидно, для контрудара. Он принял решение упредить врага, взять в клещи. 15 марта армии 1-го Украинского ударили в двух местах, севернее и южнее Оппельна. Они встретили жесточайшее сопротивление. Немцы неожиданно применили новинку, одноразовые гранатометы «панцерфауст» – фаустпатроны. Они были дешевыми и очень простыми в изготовлении. В короткие сроки на различных германских предприятиях было налажено массовое производство.

Пользоваться ими было легко, фаустпатронами стали вооружать ополченцев из фольксштурма. Кумулятивная граната прожигала броню любого танка. На броне оставалась крошечная язвочка – танкисты называли ее «засос ведьмы», а экипаж погибал. Его убивала ударная волна в замкнутом пространстве, разлетающиеся капли расплавленного металла. Правда, дальность эффективного поражения была коротенькой, 30 м. Но в населенных пунктах, для стрельбы из засад, фаустпатрон был страшным оружием. Всего за несколько дней советский 7-й механизированный корпус потерял треть своих танков, 31-й танковый корпус – четверть.

Но 4-й Украинский фронт как раз в эти дни оттянул на себя резервы группы армий «Центр». Подкрепить оборону неприятельское командование не смогло. Невзирая на потери, противника дожали. 18 марта наши части замкнули кольцо вокруг Оппельна, в него попали 5 дивизий, к 20 марта их уничтожили. А в линии фронта возникла брешь. Конев такого «подарка» не упустил, двинул в прорыв танковые и кавалерийские части. Они с ходу овладели несколькими городами – и наметилась петля куда более масштабная. Она охватывала всю Верхнюю Силезию. Это были районы сплошных шахт и заводов. Если бы их пришлось очищать шаг за шагом, с боями, наступление обошлось бы очень дорого. Но Конев не торопился замкнуть большое кольцо. Подсказывал противнику, пускай убегает. Расчет оправдался в полной мере. Осознав, что Верхнюю Силезию окружают, гитлеровские соединения бросили ее и ринулись выбираться из ловушки. Министр вооружений Шпеер сокрушенно писал, что с потерей этой области Германия одним махом утратила четверть своего промышленного потенциала.

Ну а в Венгрии в эти же дни двинулись вперед два наших фронта. 2-й Украинский поворачивал на Братиславу и Брно – помочь застрявшему 4-му Украинскому и вместе с ним освобождать Чехословакию. Задача 3-го Украинского фронта осталась прежней – брать Вену. Переход к наступлению Толбухин готовил в строгой тайне прямо во время оборонительного сражения. Немцы только что остервенело лезли напролом и никак не ожидали, что русские обрушатся на них немедленно, без всякого перерыва. 16 марта забушевала артподготовка такой силы, что вогнала неприятеля в полный шок. Наша пехота, поднявшаяся в атаку, вообще не встретила сопротивления. Уцелевшие враги были деморализованы, удирали или сдавались.

Правда, германское начальство очень быстро пришло в себя. По личному приказу Гитлера к Балатону уже двигались подкрепления, еще три танковых дивизии и одна пехотная. Но и советское командование узнало об этом. Ставка забрала из состава 2-го Украинского фронта 6-ю танковую армию Кравченко и передала 3-му Украинскому. Она двинулась навстречу вражеским бронированным резервам и в суровом столкновении отбросила их. Обозначились два клина, подсекающих и обтекающих ядро неприятельской группировки, 6-ю танковую армию СС. А вот это врагу очень не понравилось, эсэсовскую армию принялись вытаскивать их клещей.