Сталинградская Богородица

Столица Японии, Токио, для таких задумок не годилась. Ее уже сожгли обычными бомбами. Для ядерной сперва наметили древнюю столицу, Киото. Но военный министр США Стимсон в молодости провел там медовый месяц, и ему стало жалко своих воспоминаний. Киото он вычеркнул. На первое место в списке целей вышла Хиросима. Ночью 6 августа с аэродрома на острове Тиниан взлетела группа самолетов В-29, один из них нес ядерное устройство. Другие должны были вести фото– и киносъемку. Японские радары засекли самолеты, была объявлена воздушная тревога. Но вскоре разобрались, что группа маленькая. Сочли, что летят разведчики, и тревогу отменили. У японцев уже было очень худо с горючим, не хватало истребителей. На перехват отдельных самолетов и небольших групп они не вылетали. А в 8.15 атомная бомба была сброшена над центром Хиросимы. Мощность взрыва составила 13–18 килотонн тротилового эквивалента. Территорию 11 квадратных километров захлестнул сплошной огненный смерч. Город исчез. Над морем пожара и смерти взвихрился чудовищный гриб, поднявший в небеса тучи пыли.

9 августа опять разразился ад. Ядерный гриб в несколько километров вздыбился над городом и портом Нагасаки. В Хиросиме в момент взрыва и ближайшее время после катастрофы погибло около 100 тыс. человек, в Нагасаки около 70 тыс. Хотя позже стало открываться, что ужас и смерть вовсе не ушли. Они только затаились. Люди были поражены радиоактивным излучением и не знали этого. Они дышали зараженной пылью, пили зараженную воду. К концу года скончались еще 120–140 тыс. Даже сами американцы еще не представляли, насколько опасно их новейшее оружие. После войны они расположили в этих городах крупные гарнизоны, в Хиросиме 40 тыс. солдат, в Нагасаки – 27 тыс. Они тоже стали умирать, повезли по домам лучевую болезнь…

Насколько оправданной была ядерная бомбардировка с военной точки зрения? Судите сами. Погибло лишь несколько сотен солдат и матросов, случайно находившихся в тыловых городах. Да и расчеты на решающий психологический эффект провалились. Поначалу японцы вообще не поняли, что произошло. Полагали, что Хиросиму и Нагасаки подвергли обычной ковровой бомбардировке, как Токио. Что уж говорить о потрясающем эффекте, если прежние бомбардировки по количеству жертв оказывались сопоставимы с ядерными? Они вызывали не панику, не отчаяние, а новую волну озлобления. Правительство Японии приняло решение поостеречься на будущее. Рассредоточить население из больших городов, эвакуировать в сельскую местность. Вопрос о капитуляции в эти дни вообще не поднимался. Атомные бомбы не стали толчком для таких обсуждений.

Но и сами американцы не считали, что они сломили противника. Главнокомандующий на Тихоокеанском театре военных действий Макартур прямо указывал: «Победа над Японией может быть гарантирована лишь в том случае, если будут разгромлены японские сухопутные силы». Трумэн намечал продолжить ядерные бомбардировки, когда будут готовы новые бомбы – одна к концу августа, три в сентябре. Но Военное министерство возражало. Настаивало, что бомбы надо копить. Пустить в ход, только когда начнется операция «Даунфул», то есть вторжение в саму Японию. Специалисты Генштаба доказывали, что в противном случае ядерное оружие не даст никакого ощутимого выигрыша.

Цель бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, как и эффект, которого удалось достичь, оказались чисто политическими. Всему миру, и в первую очередь Советскому Союзу, показывали, кто выходит на роль мирового лидера. Недвусмысленно предупреждали – на пути у Америки становиться не нужно. Надо слушаться ее и пристраиваться к ней.

53. На сопках Маньчжурии

В течение всей войны советско-китайскую границу прикрывали два фронта. Дальневосточный был создан еще в 1938 г., в период боев на озере Хасан. В сентябре 1941 г., когда ожидалось вторжение японцев, был выделен небольшой Забайкальский фронт. В оперативное подчинение Дальневосточному фронту входили Тихоокеанский флот, Амурская флотилия. Служба здесь была тяжелой. В постоянном напряжении, в ожидании провокаций. Войска снабжались по скудной тыловой норме. Техники и артиллерии выделяли по минимуму. Полки и дивизии были некомплектными, армии малочисленными. В самые тяжелые периоды войны лучшие соединения отсюда забирали под Москву, Сталинград. Иногда забирали и командный состав. Считалось, что нужно стажироваться в действующих войсках, приобретать опыт современных боев. Так, командующий Дальневосточным фронтом генерал армии Апанасенко был переведен на должность заместителя командующего Воронежским фронтом, погиб от раны в Курском сражении. Командующий Забайкальским фронтом генерал-полковник Ковалев тоже был отличным военачальником, в Первую мировую командовал батальоном, в финской кампании – армией. Из Забайкалья он отправил сражаться с немцами 16 дивизий. А самого его не пустили. Возвращали рапорты и указывали – на востоке он нужнее.