Читаем Сталинградское Евангелие архимандрита Кирилла (Павлова) полностью

Журнал боевых действий 42-го гвардейского полка, принимавшего участие в обороне дома Павлова. Из защитников дома-крепости в нем упомянут лишь старший сержант Воронов – в связи со штурмом другого – «молочного» дома


Но сразу по окончании Сталинградской битвы формируется другая, более яркая и персонифицированная история, а точнее – легенда – дома Павлова.

НЕ ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

В 1943 году на уцелевшем торце дома появляется огромная, неизвестно кем сделанная надпись: «Этот дом отстоял гв. сержант Яков Федотович Павлов». А рядом – еще четыре (из примерно 25!) фамилии, в том числе Илья Воронов, который в своих послевоенных воспоминаниях не скрывал, что сотрудничал с Особым отделом.



Кто сделал эту надпись, неизвестно, но уже на ней именно Яков Павлов выдвигается на роль главного героя обороны. Из четырех фамилий две к дому Павлова отношения не имеют – пулеметчик Павел Демченко погиб еще до начала обороны дома, а лейтенант Алексей Аникин защищал соседний дом Заболотного. Командир гарнизона Афанасьев и еще около 25 бойцов гарнизона дома Павлова были надолго забыты.

В 2018 году – к 75-летию Сталинградской битвы – был рассекречен Указ о присвоении звания Героя Советского Союза Я. Ф. Павлову, подписанный, как оказалось, уже после войны – 27 июня 1945 г. В наградном листе изложена невероятно кровопролитная история захвата и обороны дома Павлова, совершенно непохожая на будничное повествование газеты "Правда» в ноябре 1942 г.

«…Обороняя дом с трех сторон, четверка храбрецов удерживала <его> в продолжение 30 суток, отразив при этом более 40 контратак и уничтожив до батальона пехоты немцев. Лично сам Павлов истребил более 90 немцев»

[25].

Известный волгоградский публицист и поэт Юрий Беледин, внук священника собора на Никольской площади Царицына (впоследствии – площадь имени Ленина – та самая, на которой находился дом Павлова), четверть века изучал историю дома-крепости, был лично знаком с участниками тех событий. В своей книге «Не последнее слово. Мое и ваше» Беледин пишет о том, что ни полковник И. П. Елин, командир 42-го стрелкового полка, ни капитан А. Е. Жуков, который непосредственно руководил операцией по захвату и обороне дома Павлова и дал ему это «техническое» название (в том числе для удобства работающей артиллерии), представления на награждение Я. Ф. Павлова Звездой Героя не подавали.

Беледин публикует письмо Алексея Жукова от 4 ноября 1958 г., адресованное командиру гарнизона дома Ивану Афанасьеву, в котором есть такие строки: «Теперь насчет награждения Павлова. Я как командир батальона ничего не знаю. Я его не представлял и никогда не представил бы к этой награде…»[26]

В другом письме (от 13.01.1959) Жуков возмущается тем, как пропаганда пытается представить героем дезертира, который якобы бросился с гранатами под танк на площади перед зданием: «За весь период обороны дома танки не подходили со стороны площади. Откуда он «бросился под танк»? С крыши упал, что ли?»[27]

Однако собственная послевоенная судьба Алексея Жукова оказалась непростой: в июне 1947 г. Алексей Ефимович, уже будучи майором, согласился на назначение начальником административно-хозяйственной части в Уральском военном округе. А в феврале 1948 военная карьера бывшего фронтовика оборвалась: его обвинили в расхищении имущества и лишили партбилета. Позже героя Сталинграда оправдали, партбилет вернули, судимость сняли, однако «осадочек остался» – Жукова «хронически вычеркивали из списков приглашенных на званые мероприятия»[28]

.


Капитан Алексей Жуков


Хлопотами поэта и публициста Юрия Беледина на соседнем с домом Павлова здании ныне установлена памятная доска в честь капитана Алексея Жукова, который дал техническое название дому Павлова и руководил операцией по его захвату, но был надолго забыт после войны



Защитники дома Павлова, зная о том, как «выправляется» и мифологизируется история дома-крепости, молчали, да и не до того им было – Иван Афанасьев после войны ослеп, остальные разлетелись в разные концы нашей родины строить мирную жизнь.

В 1960 г. были опубликованы надиктованные Афанасьевым воспоминания с подчеркнуто обобщенным названием – «Дом солдатской славы».


Лейтенант Иван Афанасьев, командир гарнизона дома Павлова, автор книги «Дом солдатской славы»


Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.
Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.

28 февраля 1921 г. в Кронштадте тысячи моряков и рабочих выступили против власти коммунистов. Они требовали вернуть гражданские свободы, признать политические партии, провести новые выборы в Советы. В руках восставших было 2 линкора, до 140 орудий береговой обороны, свыше 100 пулеметов. Большевики приняли экстренные и жестокие меры для ликвидации Кронштадтского мятежа. К стенам крепости были направлены армейские подразделения под командованием будущего маршала М. Н. Тухачевского. После второго штурма бастионов, к утру 18 марта, мятеж в Кронштадте был подавлен. Без суда расстреляли более 2000 человек, сослали на Соловки более 6000.Основанная на многочисленных документах и воспоминаниях участников событий, книга историка флота В. В. Шигина рассказывает об одной из трагических страниц нашей истории.

Владимир Виленович Шигин

Военное дело / Публицистика / Документальное