Сталинградцы

И вот над Сарептой появилась немецкая авиация. Это было 8 августа, за две недели до первого массового налёта немецких бомбардировщиков на центр города. Немцам удалось сжечь тогда паровозное и вагонное депо, колёсные мастерские, много вагонов, разрушить пути. В этот день мы убедились, что среди наших скромных тружеников много храбрых людей. Секретарь комсомольской организации Женя Чернышев, коммунисты Михаил Дудкин, Иван Плешаков под пулемётным обстрелом с «мессершмиттов» выводили паровозы из огня; Сергей Королёв, Вася Таланов, облившись водой, расцепляли охваченные пламенем вагоны с боеприпасами; старший стрелочник Игнатов, несмотря на контузию, не уходил со своего поста, лопатой расчищая полотно, заваленное пластами глины, выброшенной при взрыве фугаски; вечно улыбающаяся Нина Швец, которая славилась тем, что умела увлекательно рассказывать молодёжи прочитанное, пробираясь среди горящих составов, оказывала первую медицинскую помощь раненым и обожжённым.

Через несколько дней железнодорожные войска совместно с работниками станции восстановили разрушенные пути. Но теперь выход на юг уже был закрыт: немцы вышли на железную дорогу, соединяющую Сталинград с Кавказом. Весь грузопоток, который шёл через нас, переместился в Заволжье, двинулся на Кавказ через Астрахань, где поезда на паромах передавались через Волгу на новую железную дорогу, только что построенную по западному побережью Каспийского моря.

Сарепта стала маленькой прифронтовой станцией, забитой тысячами вагонов, которые застряли на её путях. Уцелевшие после бомбёжки вагоны стояли вперемежку с разбитыми и сгоревшими. Мы работали уже только внутри сталинградского узла, к которому с трёх сторон подходили немецкие войска. Остался один свободный выход — Волга.

Запылали центральные районы Сталинграда. Телефонная связь внутри железнодорожного узла прервалась. Мы чувствовали себя, как на островке: с одной стороны — Волга, с другой — горящий город, зарево пожарищ, поднимающееся над степными курганами, из-за которых вот-вот могли появиться немцы.

В ночь на 26 августа на станцию прибыл начальник передвижения войск полковник Гусев.

— Кто начальник станции? — спросил он, войдя в наше служебное помещение.

— Я, — вытянувшись по-военному, ответил Александр Иванович Сурков.

— Положение сложное, — сказал полковник. — Надо быть готовыми ко всему. Немцы рвутся к Волге.

— Что требуется от нас? — спросил Александр Иванович.

— Оставьте в помощь нам небольшую группу железнодорожников, остальных отправляйте за Волгу.

Выделенный в эту ночь небольшой коллектив работников станции во главе с её начальником стал называться «армейской группой железнодорожников». Началась жизнь и работа по-фронтовому.

По указанию военного командования станция была ограждена противотанковым барьером со стороны бугра, который тянется вдоль железной дороги с запада. Мы использовали для этого несколько сот колёсных пар, заготовленных для вагонов. На ветке от Сталгэса к песчаному карьеру было выставлено в ряд как заграждение от танков триста вагонов. Такой же противотанковый барьер — сплошную стену вагонов — мы выставили по всему пути от станции Бекетовка на юг, протяжением в двенадцать километров. Ночью, когда надо было пропускать на операцию два бронепоезда, оставшихся на нашей станции, этот двенадцатикилометровый барьер убирался с линии. По освободившемуся пути вслед за бронепоездами проходили санлетучки, подавалось с Волги жидкое топливо для Сталгэса, продовольствие для войск. Движение происходило без огней и звуковых сигналов.

На волжской переправе

.

Составители поездов Ткаченко, Андронов подавали сигналы машинисту, выбивая искры из кремня кресалом: одна искра — паровоз двигается вперёд, две искры — назад. К утру бронепоезда возвращались на станцию, маскировались в парках горелым железом под разбитые составы, и движение на линии прекращалось. Путь опять на всём протяжении, где он был виден противнику, заставлялся теми же вагонами и в том же порядке, что и вчера.

Это делалось в течение четырёх месяцев скрытно от немецких наблюдателей, всё это время просматривавших дорогу со степных возвышенностей. Днём, когда вся наша маленькая дорога была перед немцами, как на ладони, она казалась наглухо забитой составами, замершей, парализованной. Сарептские железнодорожники, всю ночь работавшие на линии, с утра забаррикадировавшись от противника, принимались за ремонт паровозов для бронепоездов, оборудовали вагоны для санлетучек, уходили на Волгу перекачивать нефть из баков в цистерны.