Сталинъюгенд

Комендант госдачи «Зубалово» Василий Даранов зашёл в хозблок и направился к токарному станку, за которым Ваня Микоян мастерил шахматы. Юный столяр-краснодеревщик, с головой погружённый в работу, ловко орудовал инструментом. Острое лезвие резца, ведомое уверенной и уже довольно опытной рукой, то врезалось в зажатую в станке и быстро вращавшуюся деревянную заготовку, то плавно выходило из неё. Прямо на глазах у капитана госбезопасности из куска дерева рождалась шахматная фигура. В помещении стоял шум, и попахивало горелым. Ванины чёрные волосы и футболку обильно усыпали размельчённые до состояния пыли опилки. Понаблюдав за процессом, Даранов слегка тронул парня за плечо. Ваня вздрогнул от неожиданности, отдёрнув стамеску от почти уже готовой фигуры. Обернувшись и увидев коменданта, он не спеша выключил станок и снял защитные очки. Когда шум стих — спросил:

— Что произошло, Василий?

— Не переживай, ничего не случилось. Просто ты нужен

— ?…

— Товарищ приехал и задаёт вопросы. По технике. А я не знаю, что отвечать. Ты у нас специалист… Вот я и пришёл за помощью.

— Спрашивайте. Что могу — расскажу, но только я вряд ли знаю больше электрика Коли.

— Знаешь, Ваня… точно знаешь. Пойдем в комендатуру, а то товарища неудобно сюда тащить — здесь пыль, и оглохнуть можно.

— Пошли.

Отключив питание станка и кое-как отряхнув опилки, Ваня направился вслед за чекистом. В кабинете Даранов отрекомендовал ему своего знакомого — сотрудника центрального аппарата НКГБ, Николая Александровича.

— Садись, Ваня, — комендант указал ему на свободное место. — Побеседуйте пока, а я займусь кое-какими делами.

Плотно закрыв за собой дверь, Даранов оставил слегка удивлённого сына Микояна наедине с улыбающимся молодым мужчиной, одетым в двубортный светло-серый летний костюм и белые парусиновые туфли с коричневыми дерматиновыми носами.

Покинув кабинет, комендант быстро зашёл в дежурку и приказал сержанту, несшему вахту:

— Срочно, по внутреннему, позвони на дачу и позови к телефону Серго. Когда тот возьмёт трубку, скажи, что Ваня попросил его как можно быстрее подойти в столярку.

Отдав приказ, Даранов вышел на двор и неторопливо направился к хозблоку. С Серёжей они столкнулись у его дверей.

— Привет, Серый. — Мягко встретил капитан младшего сына хозяина охраняемого им объекта.

— Здравствуйте, Василий. Что-нибудь стряслось?

— Да ничего серьёзного. Просто тебе надо помочь Ване, а он у меня в кабинете.

— Вы что, «козла» забиваете?

— Хм… Ну, почти.

— Так бы и сказали.

Как и его брат, бесхитростный мальчишка последовал в комендатуру, где увидел незнакомого мужчину и растерянного Вано.

— Познакомься, Серго. Это мой коллега — Николай Александрович.

Мальчишка вежливо поздоровался и представился. В ответ то же самое сделал гость и предложил ему занять свободный стул. Когда «Голод в Абиссинии» уселся, московский чекист, как бы продолжая прерванный разговор, сказал:

— …В общем, ребята, вам надо на десять минут подъехать со мной в наркомат, чтобы провести опознание пистолета. Без этой процедуры мы не можем закрыть уголовное дело об убийстве Уманской.

— Раз надо, значит надо, — ответил за двоих старший брат. — Давай, Серёга, предупредим маму, быстро переоденемся и… через десять минут уже будем тут.

Последние слова предназначались московскому чекисту. Сказав их, Ваня посмотрел на того, ожидая одобрительного кивка.

— Ребята, времени на сборы нет! Проблема опознания возникла в последнюю минуту. Знаете, как бывает — попался крючкотвор-прокурор, и очевидные вопросы требует документально подтвердить, поэтому меня так срочно и отрядили за вами. Поверьте, на площади Дзержинского вы больше трёх минут не задержитесь, а потом этой же лошадью мы вас мухой сюда домчим.

— Ваня… Сергей, — поддержал гостя комендант, с которым ребята за многие годы совместной жизни успели сдружиться. — Давайте, дуйте на всех парусах — скорее вернётесь.

— Ну, если надо — поехали, — согласился обязательный Вано и поднялся.

Вслед за ним встали остальные и направились к дверям здания, выходившим за пределы дачи. Рядом с палисадником братья увидели немного запылённую «эмку». Николай Александрович сел возле водителя, а ребятам жестом указал забраться в салон. Микоянчики без промедления расположились на заднем сидении. Взревел двигатель, и машина рванулась к Москве.