Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Поскольку пролетарской революции в Европе не случилось, то Майский не предвидел других острых конфликтов с Британией, или США после войны. Майский считал США динамичным и экспансионистским империалистическим государством, тогда как Британия, являясь консервативным империалистическим государством, будет заинтересована в сохранениии статус-кво после войны. Это означало хорошую основу для установления послевоенного сотрудничества между Британией и СССР. Обе страны были заинтересованы в послевоенной стабильности, и Советы нуждались в усилении Британии в поротивовес Америке. Советско-американские отношения виделись в розовом свете.

Не существовало прямого конфликта между советскими и американскими интересами, и, в контексте их империалистического соперничества с Великобританией, Вашингтон был заинтересован в нейтралитете Москвы. Не существовало причин, по которым Советский Союз не мог установить хорошие отношения с Британией и США. В согласии с другими советскими аналитиками, Майский исследовал обе тенденции, реакционую и прогрессивную, в британской, и американской внутренней политике, и видел сложности в отношении враждебных элементов к новому демократичесому порядку, который Советы желали видеть в Европе.

Молодой генерацией советского дипломатического корпуса был будущий министр иностранных дел Андрей Громыко. 14 июля 1944 года Громыко представил Молотову объёмный документ, озаглавленный «К вопросу советско-американских отношений», один из многих подобных документов, поступавших к Молотову в военное время по теме о советско-американской «разрядке» и её укреплении. Взгляд Громыко на советско-американские отношения был в общем положительный. Он указывал, что политика Рузвельта по сотрудничеству с Советским Союзом имеет твёрдую поддержку конгресса, обеих партий, демократической и республиканской, и среди народа.

В отношении оппозиции политике Рузвельта, он отмечал роль реакционных, антикоммунистических элементов в прессе и католической церкви. В США проживало 23 миллиона католиков, указывал Громыко, включая 5 миллионов американцев польского происхождения. Громыко также отмечал несогласие американцев на коммунистические революции и советизацию, особенно в восточной Европе. Однако, он полагал, что советско-американское сотрудничество будет после войны продолжено. Изоляционистская внешняя политика США перестала быть фаворитом, усилилось их вовлечение в европейские и международные дела.

США имели общие интересы с Советами в вопросе немецкой угрозы и обеспечении безопасности в условиях наступавшего мира. Громыко также подчёркивал важность торговли и экономики для советско-американского послевоенного сотрудничества, и заключал, что «несмотря на трудности, которые могут возникать время от времени… без сомнения существуют условия для продолжения сотрудничества между двумя странами… Повышение уровня отношений между двумя странами в послевоенный период будет определяться отношениями, сформировавшимися и продолжающими формироваться в военное время».

В другом письме Молотову, десять дней спустя, Громыко анализировал причины для замены на посту вице-президента Генри Уоллеса Гарри Трумэном, сотрудником Рузвельта в предвыборной кампании президента 1944 года. По мнению Громыко Уоллес был смещён потому, что был радикалом, известным в деловых кругах, как правый консервативный элемент в демократической партии и в «южном блоке» сенаторов от демократической партии, и конгрессменов. Но Громыко подчёркивал, что Трумэн «всегда поддерживал Рузвельта. Он поддерживал сотрудничество между США и их союзниками, он был сторонником сотрудничества с Советским Союзом. Он высказывался положительно о Тегеранской и Московской конференциях»,

Как посол в США, Громыко отвечал за информирование Москвы об отношении к Ялтинской конференции. В своих документах Громыко освещал широкий круг вопросов, по которым могли возникнуть разногласия – Польша, Греция, Югославия, Думбартен Оукс, роль ЕАС – и давал предложения по тактике защиты своих интересов Советами в этих сферах. Но в анализе Громыко не было намёков, что он считает любые затруднения для договора непреодолимыми, или неразрешимыми. По Польше он полагал, что Рузвельт, в конце концов, признает Люблинское временное правительство.

По Греции он заявлял, что Советы не должны вовлекаться в борьбу между Британией и коммунистическими партизанами (ЕLАS-ЕLАМ), но должны ясно выразить свою симпатию к прогрессивным элементам. По Югославии он думал, что со стороны Британии и США можно оказывать больше поддержки Тито. Как глава советской делегации на конференции в Думбартен Оукс, Громыко имел особый интерес к введению права вето. По этому вопросу он придерживался жёсткой линии – Советский Союз не может отказаться от принципа единогласия без права вето. Не обладая правом вето Советский Союз не может набрать больше голосов в ЕАС, также будет и в Совете Безопасности ООН.