Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Сталинские настроение и планы накануне Ялты, наиболее важной трёхсторонней конференции во время второй мировой войны, можно прояснить двумя способами: путём косвенного изучения советских дипломатических заготовок для конференции, или проанализировав поразительные личные заявления Сталина в январе 1945 года.

Любопытно, что советские дипломатические заготовки к Ялте не были столь обширны и систематизированы, как на Московской конференции министров иностранных дел в октябре 1943 года. Это было вероятно потому, что советская позиция по большинству вопросов к этому времени сложилась, и планирование в различных областях мировой политики осуществлялось различными комиссиями, учреждёнными в 1943 году. Как и в Тегеране, для Ялты не фиксировалась формальная повестка дня. Сталин, на правах хозяина, определял обсуждаемые вопросы.

В начале конференции нарком иностранных дел и его чиновники были поглощены немецким вопросом. Первое направление: работа комиссии по перемирию, возглавляемой Ворошиловым. Как вытекает из названия комиссии, её целью была подготовка условий капитуляции Германии и других стран Оси. Эта работа велась параллельно дискуссии и переговорам трёхсторонней европейской консультативной комиссии (ЕАС), учреждённой на Московской конференции министров иностранных дел.

ЕАС была основана в Лондоне при участии Фёдора Гусева, московского посла в Великобритании, выполнявшего обязанности советского представителя в комиссии. В конце 1944 года было заключено соглашение по безоговорочной капитуляции Германии и разделу страны на американскую, британскую и советскую зоны военной оккупации, и учреждению Союзной контрольной комиссии для координации политики союзников в ходе оккупации.

Был также согласован раздел Берлина на независимые зоны оккупации союзниками, несмотря на тот факт, что немецкая столица должна была остаться внутри предполагаемой советской оккупационной зоны на востоке страны. В ноябре 1944 года Франция вошла в ЕАС и, позднее, получила долю в оккупированной Германии, и Берлине. Проблемой для советской подготовки к оккупации Германии было принятие на себя обязательства, что она может быть установлена, осуществлена и продлена только в сотрудничестве с Британией, и США.

Вторым направлением советской политической работы в Германии было участие в Комиссии по репарациям, возглавляемой Иваном Майским. С московской точки зрения даже вопросов о том, что Советский Союз не получит репарации от Германии, не должно было возникнуть. Другим способом было тяжело компенсировать ущерб, нанесённый немецким вторжением. Комиссия Майского определила, сколько и в какой форме будут выплачены репарации Советскому Союзу. Проблемой было то, что британцы и американцы были настроены скептически по поводу репарационных платежей.

Они боялись повторить печальный опыт событий после первой мировой войны, когда Германия оказалась неспособна платить репарации, гарантировать иностранные займы, обслуживать долги и затем выплатить их. Чтобы обойти это возражение, Советы предложили ввести выплату репараций иным, не денежным способом. Немецкое оборудование и техника должны быть конфискованы, что было не нужно для индустриальных стран, но необходимо для СССР. Главным аргументом, использованным Майским и Советами в поддержку этого подхода к репарациям было то, что это также ослабит способность немцев к перевооружению.

Третьим направлением советской «немецкой» политической работы было обеспечение расчленения. Этот вопрос рассматривался в комиссии Литвинова по мирному договору и послевоенному порядку. Политика разлома Германии после войны заявлялась Сталиным постоянно, особенно в его переписке с Черчиллем и Рузвельтом. Комиссия Литвинова потратила массу времени в 1943-44 годах, обсуждая различные схемы расчленения, что само по себе не стало сюрпризом.

Однако, соглашение, на сколько государств будет разделена Германия, не было достигнуто. Но в январе 1945 года Литвинов предложил раздел максимум на семь частей: Пруссию, Ганновер, Вестфалию, Вюртемберг, Баварию и Саксонию, и доказывал, что это будет составлять позицию Советов в переговорах с британцами, и американцами, по-существу предлагал вернуться к временам 19-го века, когда Германия не была единым государством, что можно было достичь только при сотрудничестве с Британией, и США.

В предъялтинский период Литвинов также размышлял над несколькими большими вопросами. В ноябре 1944 года он написал записку Молотову «О перспективах и возможной основе советско-британского сотрудничества». Согласно Литвинову фундаментальной основой для англо-советского сотрудничества будет сдерживание Германии и обеспечение мира в Европе. Однако, война оставляла опасный дисбаланс возможного воскрешения Германии, разгромленной Советами, при ослаблении Италии и Франции.