Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Это предложение было в сущности вариацией позиции Советов, проталкиваемой уже год или больше. Это спровоцировало дискуссию, продолжавшуюся на нескольких пленарных заседаниях Большой Тройки и трёх министров иностранных дел – Идена, Молотова, и Эдварда Щетиниуса(Stettinius), который замещал гос. секретаря США, участвовавших в обсуждениях как отдельно, так и совместно, на общих заседаниях.

В конце концов договорились, что «правительство, которое существует сейчас в Польше», будет «реорганизовано на широкой демократической основе, с включением демократических лидеров из Польши и поляков из-за границы». Это новое правительство будет называться «правительством национального единства». Линия Керзона была определена границей Польши на востоке, но детали западной границы с Германией должны были быть определены в последующих обсуждениях на будущей мирной конференции.

Договор по формированию правительства освобождённой Югославии можно будет обсудить тогда, когда Тито и югославские политики, находящиеся в изгнании, сформируют объединённое правительство. Равно близкими по духу были дискуссии о советском участии в войне на Дальнем Востоке, вопрос, обсуждавшийся Сталиным и Рузвельтом на двусторонней встрече 8 февраля. Договорились, что Советский Союз разорвёт советско-японский пакт о нейтралитете от апреля 1941 года и вступит в войну на Дальнем Востоке через 2-3 месяца после разгрома Германии.

Советскому Союзу будут возвращены территории и концессии императорской России, отошедшие к Японии в результате поражения России в русско-японской войне 1904-1905 годов. Южный Сахалин будет возвращён, и Курильские острова также отойдут к Советскому Союзу. Порт-Артур, принадлежащий Китаю, будет передан СССР в аренду, как военно-морская база, в то время, как Дарьен (Дальний) станет открытым городом, и советские интересы в этом порту будут защищены.

Будет учреждена совместная советско-китайская компания для обеспечения московских транзитных железнодорожных перевозок через Манчжурию. На этих условиях Китай предоставит концессию, о чём будут проведены переговоры и заключено соглашение с Китаем. Но ни Сталин, ни Рузвельт не предвидели больших затруднений по этим вопросам, и оба считали, что китайцы будут весьма благодарны Советам за вступление в войну, и никаких проблем не возникнет.

11 февраля 1945 года Большая Тройка встретилась в последний раз для подписания коммюнике об окончании конференции. Согласование текста не составило больших затруднений, и документ был принят в тот же день за подписями Черчилля, Рузвельта, и Сталина. В нём анонсировалась политика Большой Тройки по Германии, Объединённым Нациям, Польше и Югославии. Он также включал текст декларации об освобождении Европы, которое совершили Британия, Советский Союз и США, разгромив нацизм, и фашизм, и учредив демократическую Европу, основывавшуюся на свободных выборах.

В соглашении три лидера обещали сохранить единство военного времени и создать условия для безопасного, и продолжительного мира. Так же, как и это политическое соглашение, был принят секретный протокол по решениям конференции Большой Тройки, которые нельзя было публиковать. Например, о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке.

Сталин имел все причины быть довольным результатами Ялты. Почти все политические цели, стоявшие перед Советами, были достигнуты. Большая Тройка снова «сработала», и Сталин показал себя эффективным переговорщиком так же, как и в Тегеране. Главной уступкой западным пожеланиям была декларация по освобождению Европы. Но советская интерпретация документа подчёркивает скорее антифашистский, чем демократический характер декларации, и, другими словами, Сталин был уверен, что его коммунистические союзники по всей Европе будут входить в коалиционные правительства, сформированные на широкой основе согласно декларации, и получат хорошее представительство в результате выборов, которые вскоре последуют.

Советская пресса, освещая конференцию, была, вполне предсказуемо, в экстазе. Майский составил для Молотова черновик конфиденциальной информационной телеграммы, отправленной посольствам, в которой говорилось: «В общем атмосфера на конференции носила дружественный характер, и чувствовалось общее стремление договориться по обсуждаемым вопросам. Мы оцениваем конференцию очень позитивно, особенно в отношении польского и югославского вопросов, а также вопроса о репарациях».

В личном письме Александре Коллонтай, советскому послу в Швеции, Майский писал, что «Крымская конференция была очень интересной. Особенно впечатляющим было то, что наше влияние стало решающим, и то, что Сталин, как личность, проявил себя необычайно великим. Решения конференции были на 75% нашими решениями… Сотрудничество Большой Тройки сейчас очень тесное, и Германии нечему радоваться ни в ходе войны, ни после неё».