Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

В конце сентября Политбюро, а затем и президиум ЦИК СССР утвердили изменения административно-территориального деления страны. Вместо громоздких краев на карте РСФСР появились новые области. Так из огромной Московской области возникли - Московская, Тульская и Рязанская. 22 сентября реорганизация была утверждена и на Украине, где возникли Полтавская, Житомирская, Каменец-Подольская и Николаевская области.

Такое разукрупнение краев и областей преследовало двоякую цель. С одной стороны, оно расширяло народное представительство в Верховном Совете. С другой, - образование новых местных Советов с их аппаратами позволяло расширить круг людей, занятых административным и политическим управлением регионами. Но не менее важно и то, что разукрупнение территорий сокращало властные полномочия партократов Евдокимова, Эйхе, Конторина, Разумова и Хрущева.

Однако уже вскоре произошли до конца не выясненные события, неожиданно поставившие под сомнение саму идею альтернативных выборов, которую Сталин предложил еще весной 1936 года. Заседание Политбюро по рассмотрению процедуры выборов в Верховный Совет началось 10 октября 1937 года в 6 часов вечера в кабинете Сталина. Присутствовали Андреев, Ворошилов, Каганович, Косиор, Микоян, Молотов, Чубарь, Жданов и Ежов. Но продолжавшееся четыре часа заседание завершилось необычно - переносом на сутки даты открытия пленума ЦК.

Странность состояла в том, что в тезисах предстоявшего на пленуме выступления председателя ЦИК Молотова появилась запись: «2. Параллельные кандидаты (не обязательно). 3. Беспартийных - 20-25%». Противоречия сохранились и на следующий день, и только за час до открытия пленума в принятом проекте постановления «в связи с выборами в Верховный Совет СССР» оформилась резолюция:

«Партийные организации обязаны выступать при выдвижении кандидатов не отдельно от беспартийных, а сговориться с беспартийными об общем кандидате, имея в виду, что главное в избирательной компании - не отделяться от беспартийных. Отдельное от беспартийных выступление коммунистических организаций со своими кандидатами только оттолкнуло и отделило бы беспартийных от коммунистов, побудило бы их к выставлению конкурирующих кандидатов и разбило голоса, что на руку только врагам трудящихся». Впоследствии «блок коммунистов и беспартийных» станет обязательным условием всех выборов в стране.

На начавшемся в 19 часов пленуме доклад Молотова был кратким, а выступавшие в прениях снова сосредотачивали проблемы на теме борьбы с врагами. Видимо, Сталин все же был раздражен отказом от своей идеи выдвижения альтернативных кандидатов. На вопрос первого секретаря Куйбышевского обкома Постышева: «Требуется разъяснение, будут ли участвовать в выборах спецпоселенцы…» - он сухо отреагировал репликой:

- Они не лишены прав.

В выступлении первого секретаря Донецкого обкома Прамнэка, также говорившего об активизации врагов, отмечалось, что в Донбассе имеются случаи, «когда враждебно настроенные люди демонстративно заявляют, что они не будут участвовать в выборах».

«- Много их? - поинтересовался Сталин.

- Я бы не сказал, что много, - признал Прамнэк, - на отдельных участках попадаются. Во всяком случае, десятками можно такие случаи найти…»

О вражеских поползновениях говорили практически все. Марголин, первый секретарь Днепропетровского обкома, указывал на факты, «когда в избирательные комиссии попадают чужаки из бывших кулаков или имевшие с ними ту или иную связь… Есть факты, когда попы…» - «Сектанты?» - переспросил Чубарь. «И сектанты, и не сектанты, - продолжил Марголин, - организуют свой актив, а у них есть такие кликуши - старухи, бывшие монашки…»

Первый секретарь Архангельского обкома Конторин сообщил, что «церковники, попы пытаются восстановить лозунг «Советы без коммунистов», и в области «есть всякие категории людей - и административно высланные, и спецпереселенцы, и лагери. Много всякой сволочи. Мы вскрыли дополнительно десять контрреволюционных организаций. Мы просим и будем просить Центральный комитет увеличить нам лимит по первой категории в порядке подготовки к выборам. У нас такая область, что требуется еще подавить этих гадов.

- Везде не мешает нажать, - прозвучал голос с места.

- Мы подсчитали, - продолжил Конторин, - на человек 400-500 не мешало бы нам лимит получить. Это помогло бы нам подготовиться к выборам…». То были те же репрессивные методы, та же философия радикализма.

Тему продолжил и руководитель Горьковского обкома Ю.М. Каганович:

«- Надо сказать, что с мая посажено довольно большое количество врагов -троцкистов, бухаринцев, шпионов, вредителей, диверсантов - 1225 человек, в том числе орудовавших на Автозаводе, на 21-м заводе, на 92-м; на Горьгэс…

Взято 2860 человек. Еще больше взято кулацко-белогвардейских, повстанческих элементов, среди которых нашлись такие типы, которые хранили до сих пор знамя Союза русского народа…»