Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

В том и состояла беда! Поклонник Тухачевского, Жуков стал рабом тактических концепций изменников. Человек, не обладавший военными талантами, держиморда и солдафон, Жуков принял к исполнению пораженческий план начала войны Тухачевского. Он не увидел его коварного дна. Того, что видел Уборевич. Он не понял, что это был «План поражения» – при любой раскладке сил.

Не сумевший критически оценить существо концепции Тухачевского, всей логики замыслов заговорщиков, Жуков положился на «учителей». В результате, имея подавляющее превосходство в танках, самолетах и артиллерии, начальник Генерального штаба поставил Красную Армию под сокрушительный удар. А страну – перед бездной катастрофы.

Позже он вынужден был признать, правда, без ссылок на Тухачевского: «Одной из важнейших причин поражения наших войск в начальный период войны явилась недооценка Наркоматом обороны и Генеральным штабом существа самого начального периода войны, условий развязывания войны и ее ведения в первые часы и дни

(курсив мой. – К. Р.)». Жуков лгал. То была не «недооценка» – это результат профессиональной несостоятельности!

Но вернемся назад. В самый разгар событий, связанных с разоблачением заговора, 4 июня 1937 года умерла Е.Г. Джугашвили. Похороны матери вождя организовал Л. Берия; сам Сталин на них не присутствовал. Причина «неисполнения» вождем сыновнего долга была более чем уважительной. Не мелкие заботы удержали его в Москве.

Там с 1 по 4 июня шло длительное заседание Военного совета при наркоме обороны СССР, на котором в первый день, в порядке самокритики, Ворошилов объяснял состояние дел в связи с раскрытием заговора. Объяснять было что. К этому моменту уже арестовали 20 членов самого Военного совета. Совещание было расширенным. Кроме постоянных членов Военного совета на заседании присутствовало 116 руководителей военных округов и работников наркомата. На петлицах гимнастерок сидящих в зале преобладали «кубари» и «шпалы».

Сталин выступил на заседании 2 июня. Сохранилась не редактированная стенограмма его выступления. Оно не выглядит официальным. Даже сама форма подачи им информации носила характер импровизации, доверительного разговора, прерываемого репликами с мест и обменом мнений. Сталин воздерживается от резких и крайних оценок. Он как бы рассуждал вслух.

И уже это свидетельствует об отсутствии преднамеренности возбуждения дела Тухачевского и его подельников. Иначе бы Сталин придал своему выступлению совсем иную эмоциональную и политическую окраску.

Вместо этого вождь говорил о случившемся почти как о заурядном событии. Не повышая тона и как бы взвешивая сказанное: «Вижу на ваших лицах мрачность и некоторую растерянность. Понимаю, что тяжело слышать такие обвинения в адрес людей, с которыми мы десятки лет работали рука об руку и которые теперь оказались изменниками Родины. Но омрачаться и огорчаться не надо.

Явление хоть и неприятное, но вполне закономерное. В самом деле: почему иностранные разведки должны интересоваться областью сельского хозяйства, состоянием транспорта и оставить где-то в стороне Красную Армию».

Сталин начал выступление с тройного повторения призыва «изучить». «Товарищи, – говорит он, – в том, что военно-политический заговор существовал против Советской власти, теперь, я надеюсь, никто не сомневается.

Факт, такая уйма показаний (курсив мой. – К. Р.) самих преступников и наблюдения со стороны товарищей, которые работают на местах, такая масса их, что, несомненно, здесь имеет место военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами.

Ругают людей: одних мерзавцами, других – чудаками, третьих – помещиками.

Но сама по себе ругань ничего не дает. Для того чтобы это зло с корнем вырвать и положить ему конец, надо его изучить, спокойно изучить, изучить его корни, вскрыть и наметить средства, чтобы впредь таких безобразий ни в нашей стране, ни вокруг нас не повторялось.

...Прежде всего, обратите внимание, что за люди стояли во главе военно-политического заговора. Я не беру тех, которые уже расстреляны (речь шла об участниках предыдущих процессов. – К. Р.), я беру тех, которые недавно еще были на воле. Троцкий, Рыков, Бухарин – это, так сказать, политические руководители. К ним я отношу Рудзутака, который также стоял во главе и очень хитро работал, путал все, а всего-навсего оказался немецким шпионом.

Карахан, Енукидзе. Дальше идут Ягода, Тухачевский – по военной линии, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Гамарник – 13 человек.