Сталину

«Говори, не молчи. Не пиши», —Говорил мне товарищ маузер-с,«Все зло от поэтов», – говорила мнецерковь.«Ты свята», – так кричит белая церковь.Душа из гроба не восстанет.Что я наделала, что я делаю?Россия живет; звонко поетГитара яркаяВ оркестре одном.Душа научится твоя игратьВ прятки с чертовней.Я тебе уже не радуюсь.

В Радоницу будем хоронить-умирать.Муза потрогала, как за лобМаяковского.«Стихи не пишите», – бес тоже кричит.Он грустен. А сколько времени? —В Москве всегда часы на улицах,Можно даже не носить монокльИ не смотреть в пенсне на наручныечасы.Часы в Москве можно не носить.

Эпоха Водолея

Я – недобиток советской эпохи.Здравствуйте, слушайте программный

стих.Слава слова – мусорщик в дохе.Пишет стихи и в дурке затих.Сердце мое до боли расхристано.Надо жить, не любя его.Я беру у Булгакова истину,Я у Гете беру волшебство.Как на майдане, где беглые бегаютИ как в Вальпургиевой ночи,Я за тобою везде последую,Хоть ты не бог и не чёрт, молчи.Вы не помните Сержа Есенина?Это опять уходит в рассеяньи,

Молча, звезда Иннокентия АнненскогоИ Державина раб.Это отца человеческим голосомБедный ребенок зовет, и полосойЗверя-енота в тайне широкойРеки виноград.Это тайга и сибирская вьюжность.Это река, ледостав, неуклюжесть.Это, как чайник пустой на рыбалке,Палки костра, обезьяны и палки.Нет никого, кто не понял бы КантаПосле таблеток. Приняв музыканта.Вы оробели, музыку послушав.

Господи, спаси наши души.От этой музыки мухи не лают.Я эту музыку и выбираю.Я не за раем – за музыкой этойС скрипкой сердечной,С этой поэтой.Ты крысолов? Тунеядец, набитыйВатой и важностью,Я недобитокСоветской эпохи,И мой отец —Партиец и ленинец и молодец.Москва, добавь в стихи мои влажности.

К Гёте