Сталкер. Чертог красного бога

– Че шпилишся, фраерок? Подходи, не стесняйся! Сказал он тоном, будто я тут следующий в очереди. И я пошел. А новоиспеченный знакомый поспешил скрыться за стеной. Лох – это судьба! А судьба у лохов исключительно занимательная! Такой факт я констатировал, пока приближался к лагерю незнакомых людей. Из-за стены с проросшей из нее маленькой березкой, выползал скромный костерок, несколько разбросанных банок и человек сидящий на сложенных в колоду кирпичах. – Здорова, свояк! Произнес сидящий на кирпичах человек, приглаживая засаленные, с проседью волосы. Лицо, как и руки говорящего, были заскорузлые и сильно обветрены, а цвет кожи, как у машиниста. На вид ему пятьдесят пять, но скорее всего это лишь плата за вредные привычки. Оба были одеты в серые телогрейки. У старшего на груди маячил более темный прямоугольник, явно споротой нашивки. Зеки! Сидящий, судя по роже, может пришить без зазрений совести, а второму это будет по приколу. – День добрый. Я на всякий случай решил не присваивать этим двум никакого статуса товарищей, господ или мужиков. Мало ли, каких понятий эти обезьяны навыдумывали сидя в своих клетках. Молодой встал у стены слева и сложив руки на груди, стал рассматривать меня с ног до головы, теребя во рту соломинку и постоянно плюя себе под ноги. Пауза затягивалась и начинала принимать неудобный вид. – Присаживайся, че на ветру маячишь? Мы не кусаемся. Предложил седой, а второй отвернулся, чтобы скрыть ухмылку. Я знал, что если сейчас сяду, то могу попасть в нехорошую историю, которая мне сейчас не нужна, а если нет, то ускорю наступление ситуации к которой не готов. И я сел. – Слышь? А ты че с ружьем-то? Охотник штоль? – Да не гони ты порожняк. Какими судьбами, своячок? Спросил сидящий, отрываясь от увлекательного шевеления углей палкой. – Да вот, окрестности осматриваю, в вагончике целый день сидеть скука, а тут, хоть ноги размять. – В каком таком вагончике, ежели не секрет? – Да ученые тут, неподалеку. И я показал жестом в сторону, откуда пришел. Лагерь у них там. – А ты стало быть недоученный?! – Вякнул

стоявший у стены и закатился дебильным смехом. А я, меж тем, не поддаваясь на провокацию, отметил, что хоть оружия и не видно, но уж больно дерзко ведет себя этот урод, не взирая на ружье у меня в руках. – Да завали ты пасть! Развернувшись, рявкнул седой, и запустил палкой, которую держал в руках, в стоящего недоумка. – Иди вон, дров собери. Танкист, твою мать. И танкист сунув руки в карманы и щерясь гнилыми зубами, прошел мимо меня. – А мы вот, своячок, бездомные. Бомжуем вот с товарищем. Товарищ тем временем хрустел ветками у меня за спиной, что я счел категорически для себя вредным. – А у тебя случаем пожрать нет чего? А то мы тут… в общем не рассчитали. – И он шлепнул меня по колену рукой, которая естественно, была в характерных наколках. – Нет, отец, извини. В лагере обед скоро, да и не далеко здесь. На земле валялись три консервные банки, Это навело на мысль, что в лесу прячется еще один, и возможно, он вооружен. Это бы объяснило поведение танкиста. Хотя пойди-пойми, как у них тут, может за один присест все сожрали. Танкист, тем временем, подошел к костру и бросил небрежно, несколько, так тщательно отобранных веточек. Значит или полный идиот, или старый его нарочно отправил. И я подбросив принесенные ветки в огонь, пересел правее и ближе к костру. Теперь танкист был слева, и я мог краем глаза контролировать его перемещения, а спину мне закрывал кирпичный треугольник, с чудом уцелевшей дверью, в проушинах которой торчала палка. От кого заперли? – А чего с ружьем-то, действительно?