Стальной король (ЛП)

— На данный момент все возможно. Но есть пять человек, которые пошли в Воины. Сейчас они мои главные подозреваемые.

Если бы я была на его месте, я бы тоже их опасалась. Мне нужны были их имена, но я сомневалась, что Дэш даст их мне. У меня было чувство, что меня не пригласят на встречу клуба с клубом.

Вернулась тишина, птицы нашли дерево вдалеке, чтобы приземлиться и петь. Информация снова и снова прокручивалась в моей голове, но на данный момент у меня не было вопросов.

— Что теперь? — спросила я.

— Теперь? — Он встал с мотоцикла и подошел ближе. — Теперь ты принимаешь решение. Принимаешь и решаешь, как глубоко ты хочешь зайти. Ты веришь мне или нет. Доверяешь мне или нет. Будешь молчать или нет. Но теперь ты знаешь, с какими мужчинами имеешь дело. С теми, кто хранит обиду годами. С теми, у кого нет границ. Те, кто не боится преследовать женщину только потому, что она трахается с мужчиной с фамилией Слейтер.

— Трахалась. В единственном числе. В прошедшем времени.

Дэш шагнул ближе, жар его тела прогнал прохладу ветерка. По моим предплечьям побежали мурашки, и я крепко сжала их на талии.

Он поднял бровь. — В прошедшем времени?

— Из-за тебя меня арестовали. Завтра мне придется идти в суд. Определенно, прошедшее время.

— Хм. — Он поднес руку к моему лицу, но не коснулся щеки. Вместо этого он взял конец выбившейся пряди волос и заправил ее мне за ухо. Пальцем провел по раковине, но легкого касания было достаточно, чтобы дрожь пробежала по моим пальцам.

Я была жалкой. Я провела несколько часов в тюремной камере, и вот я снова пыхчу над ним.

— Так вот почему ты мне все это рассказал? — спросила я. — Чтобы я снова с тобой трахнулась?

Дэш покачал головой, сделав шаг назад. — Хочешь правду?

— Ты знаешь, что хочу.

— Тогда помоги мне. Помоги мне найти ее.

Я действительно собиралась это сделать? Доверяю ли я ему? Не было сомнений, что если мы будем работать вместе, то любая история, которую я расскажу, будет лучше. Глубже. Полнее. И, черт возьми, мы обое знали, как сильно я хотела эту историю.

— Если ты что-то скроешь от меня, что-то, что имеет значение или подвергает меня опасности, я напечатаю это, — предупредила я. — Все. Независимо от того, будет это в протоколе или нет. Если это разрушит твою жизнь и жизнь твоих друзей, я расскажу об этом всему миру.

Это может стоить мне газеты. Мне придется нарушить свою журналистскую этику, и ни один источник, скорее всего, не будет мне больше доверять. И это могло даже стоить мне жизни, если бы этот бывший мотоклуб решил отомстить. Я ставила на кон себя, свою честность и свою работу. Но это был единственный рычаг давления на Дэша.

А пока я печатала поверхностные сведения. Я напечатаю то, что он дал мне под запись. А остальное придержу.

— Я серьезно. — Я ткнула пальцем ему в лицо. — Никаких утаиваний. Я не буду этого делать, если не смогу тебе доверять.

Он заколебался, его рука полезла в карман, но потом он кивнул. Повернувшись, Дэш подошел к мотоциклу, перекинув длинную ногу, чтобы забраться на байк.

— Мы договорились? — спросила я, прежде чем он завел двигатель.

Он одарил меня сексуальной ухмылкой. — Договорились.

ПРОСМАТРИВАТЬ старые газетные статьи было неинтересно в обычный день, но сегодня это было сродни пытке. Новости Клифтон Фордж десятилетней давности были не только исключительно скучными, но и невероятно неполными.

Я вернулась на тридцать лет назад в поисках информации о матери Дэша. Когда я копалась в Tin Gypsies, я сосредоточилась на упоминаниях о клубе и тех, кто был связан с его видными членами, такими как Дрейвен и Дэш. Я не обратила внимания на имя Крисси Слейтер.

Когда мне попался некролог, в котором говорилось, что она погибла в результате трагического несчастного случая, я прочитала его и пошла дальше. Но вчерашний вечерний разговор пробудил мое любопытство.

Как она умерла? В чем именно заключалась трагедия? Дэш сказал, что это история для другого дня, и, судя по выражению его лица, это не была счастливая история.

Поэтому сегодня утром я отправилась на поиски. Может быть, я избавлю его от необходимости переживать ее смерть, если смогу прочитать об этом. Но все, что я нашла за это время, — это некролог, который я уже видела, и фотография Дрейвена и двух его маленьких мальчиков на похоронах.

Горе Дрейвена поглощало фотографию, его руки лежали на плечах сыновей. Дрейвен совсем не походил на того уверенного в себе человека, которого я наблюдала при аресте. Его рама весила тысячу валунов, лицо было пепельным. Фотография была черно-белой, но я могла поклясться, что его глаза были красными от слез.

Дэш и Ник были так похожи в детстве. Я не была уверена, сколько Дэшу лет, может быть, средняя школа, но он выглядел потерянным. Ник был полной противоположностью. В то время как его младший брат и отец носили горе внешне, его лицо ничем не выдавало его. Ник был не только потерян, он был зол. И теперь стало понятно, почему он не вступил в клуб.