Стальной оратор, дремлющий в кобуре. Что происходило в России в 1917 году

Россия утратила территории с населением в 56 миллионов человек, четверть всех железных дорог, три четверти черной металлургии, 90 процентов добычи каменного угля, треть текстильной промышленности. 27 августа 1918 года подписали с немцами дополнительные секретные соглашения к Брест-Литовскому договору. Россия обязалась еще и выплатить Германии контрибуцию – 6 миллиардов марок золотом – 245,5 тонны.

Осенью 1918 года кайзеровская Германия, проиграв войну, рухнула. 13 ноября Москва аннулировала Брест-Литов-ский мирный договор. Но получить назад русское золото не удалось. Германия отдала его победителям. Главным последствием Брестского мира стала не потеря золота. А массовое возмущение, в первую очередь кадрового офицерства, которое восприняло мир с главным врагом, с Германией, как позор и предательство. И восстало против большевиков. Мир породил войну. Вспыхнула Гражданская…

Никого не впускать. Никого не выпускать

Брестский мир привел к тому, что Первая мировая продолжалась еще полгода. Центральные державы получили возможность продержаться еще несколько месяцев. Недавние союзники России, страны Антанты, восприняли сепаратный мир как предательство. Вот когда зародилось противостояние Запада и Советской России.

Сразу после революции Петроградский военно-революционный комитет отправил комиссару пограничной станции Торнео на финляндско-шведской границе – в условиях продолжавшейся еще мировой войны это был единственный безопасный путь из России в Европу – короткую телеграмму: «Граница временно закрыта. Без особого распоряжения Временного революционного комитета никто пропущен быть не может».

За сто с лишним лет до этого, 3 апреля 1801 года, император Александр I разрешил своим подданным свободный выезд за границу. Большевики первым делом запретили уезжать из страны и возвращаться домой без разрешения органов госбезопасности.

Совет народных комиссаров (правительство) принял постановление: «Вменить Народному комиссариату по иностранным делам в обязанность при выдаче заграничных паспортов лицам, отправляющимся за границу по поручению советских учреждений, требовать представления постановлений соответственных коллегий и ручательства этих коллегий за добропорядочность командируемых лиц и лояльность их по отношению к Советской власти».

Лояльность устанавливали чекисты. Выпускать или не выпускать – решалось на совещании в здании на Лубянке, которое устраивалось раз в неделю. Наркомат иностранных дел утвердил инструкцию о порядке выдачи заграничных паспортов: «В обстоятельствах исключительного времени» для выезда требуется разрешение Особого отдела ВЧК. Название органов госбезопасности менялось, а «обстоятельства исключительного времени» действовали до 1991 года.

Попытка бежать от советской власти рассматривалась как тягчайшее преступление против государства и каралась жестоко, хотя с правовой точки невозможно сформулировать, в чем же состав преступления. Но формулировать и нужды не было.

Ездить за границу начальники разрешали только себе. Почему старались никого без крайней нужды не выпускать? Исходили из того, что если советскому человеку представится такая возможность, – он обязательно сбежит. Иначе говоря, ясно понимали, какую жизнь создали и как ее люди воспринимают. Сравнение собственного бытия с заграничным было смертельно опасно для режима. А если хорошенько отгородиться, никому и в голову не придет, что жить можно иначе. Поэтому держали железный занавес закрытым! И неизменно ссылались на «обстоятельства исключительного времени». И то верно: у нас в стране – за малым исключением – время всегда исключительное.

Самое забавное состоит в том, что основные принципы советской дипломатии, продолжавшие действовать почти до самого распада Советского Союза, установил человек, в котором не было ничего советского, – Чичерин.

Родовитый дворянин Георгий Васильевич Чичерин двенадцать лет руководил советской дипломатией. Он стал вторым после Троцкого наркомом иностранных дел и первым профессионалом на этом посту. Идеалист, глубоко преданный делу, он был трагической фигурой, не приспособленной для советской жизни.