Стальной остров

Железо возмущенно отзывалось тихим гулом при каждом шаге, слегка прогибаясь под ботинками. Лед хрустел, разлетаясь прозрачными пластинками, которые тут же скатывались за край крыши. До лестницы оставалось метров пять, не больше. Порыв ветра упруго стукнул Макара в спину, он потерял равновесие и заскользил по обледеневшему железу. В последний момент сумел ухватиться за толстый кабель нагревателя, когда ноги уже повисли в воздухе. Сердце забилось от ужаса. Еще немного – и короткий полет с четвертого этажа был бы обеспечен. И кто бы горевал?

Не обращая внимание на острый как стекло лед, резавший застывшие руки, Макар аккуратно подтянулся, держась за термокабель, ухватился за непонятный выступ и рывком залез обратно на крышу – минут пять он просто лежал глядя в низкое грозное небо, приходя в себя.

По обледеневшей пожарной лестнице он просто скатился, держась за скользкие края.

Как только ботинки с глухим стуком встретились с землей, бросился бежать подальше от дома и карауливших его шестерок. Довольно долго слонялся по пустырю, не зная куда пойти, пока ноги сами не вынесли его к злополучному складу. Старик, так увлеченно хваставшийся своим баркасом, оказался единственным человеком, который… Проявил заботу? Поинтересовался им самим? Оказался таким же одиноким и никому не нужным?

Постояв немного на продувающем буквально насквозь ветру, Макар уверенно направился к маленькой сторожке – будке, бывшей когда-то лодочным сараем. Преодолев тридцать метров по сухо хрустящему насту, он остановился у двери. Ветер гудел в тросах державших крышу за вбитые в мерзлую землю штыри и, казалось, шатал всю халупу. Из трубы вместе с искрами на ветру развевался черный хвост дыма. Сквозь мутное оконце виднелся тусклый свет. Постучав, Северов вошел. После морозной улицы крепкий запах перегара пополам с пердежом чуть не сбил Макара с ног. А сам источник аромата храпел, развалившись на куче тряпья, которая явно служила кроватью.

Помявшись на пороге, отчаянно шмыгая носом, Макар уселся на единственный табурет. Комнатка была сильно так себе, его личный чердак на втором этаже склада выглядел куда аккуратнее. Чувствуя себя в очередной раз дураком, Северов замахнулся, чтобы сбить штабель пустых винных бутылок на столе, да так и замер с поднятой рукой. Его привлек тусклый блеск. Связка ключей сиротливо лежала среди огрызков хлеба, недоеденного лука и рыбьего хребта.

Этот разнокалиберный набор из сувальдных ключей с бородками на толстом медном кольце он запомнил, так же как и россказни старика о том, что на его катере хоть до Африки дойти можно. Что два новых американских дизеля, установленные заместо чахлого советского движка, – супернадежные и мощные. Макар поднял тускло блеснувшую в свете одинокой лампочки связку, обдумывая, а не слабо ему дойти до Владика? Море, катер, и он, как всегда, один, но у штурвала! И все же Макар не решался сжать ключи в кулаке.

Дед зашевелился на своей кровати, зашлепал во сне губами, будто ища горлышко бутылки, и громко влажно-хлюпающе проперделся.

– Да чтоб ты обосрался! – процедил сквозь зубы Макар, от едкой вони прикрывая нос рукавом.

Мысли о том, что его будут искать, что старик хватится своей плавучей галоши и за это прилетит отцу, вызвали злорадную улыбку. Он отомстит. Всем. Даже этому пьяному деду. Он вышел, потихоньку прикрыв за собой дверь.

Макар взобрался на вал: внизу бушевало холодное море. Буксир стоял там же, пришвартованный у полуразрушенного пирса. Набегавшая волна колотила его увешанным старыми покрышками бортом о бетон. Второй причал был занят когда-то затонувшей посудиной раза в три больше, чем «Енисей», сейчас лежавшей на боку. Третий, самый дальний и длинный причал занимала баржа, которая привезла с большой земли какие-то грузы. Из-за волн, сновавших туда и сюда, оранжевых погрузчиков видно не было. Макар подкинул ключи в кармане и стал потихоньку спускаться по скользкому холму.

Щелястый с большими дырами причал стонал и скрипел. Макару казалось, что он сейчас развалится под ногами. Но причал стоял крепко, принимая на себя удары воды. А кораблик, казавшийся с холма маленьким, вблизи оказался не маленьким, совсем. Он поймал себя на мысли, что тянет время. Струсил просто.

– Мужик сказал – мужик сделал!

Но сказать оказалось проще, чем сделать. Волны, набегавшие одна за другой, подбрасывали катер будто игрушечный. Да к тому же не было мостика – трапа, чтобы зайти на палубу. Макар подошел к самой кромке – от причала до борта был метр, может, больше. А между сталью и бетоном кипела черная вода. Он сглотнул, подумал: «Или утону, или размажет». Дождавшись, когда железный борт глубоко «сядет» в воду, он прыгнул. Почти угадал.

Борт ударил Макара по ногам, заставив кубарем пролететь через палубу и врезаться в торчащее горбом железо. У Макара из глаз брызнули искры, а еще вчера помятые ребра неприятно напомнили о себе, не давая вдохнуть. Он лежал на палубе не в силах сделать вдох, одновременно борясь с накатывающим в горле комком. Его все-таки вырвало. Буро-желтое пятно тут же смыло водой, перекинувшейся через борт.