Читаем Стальные пещеры полностью

— Ни от одного другого космонита вы этого и не услышите. Мои взгляды не модны. Многие сочтут их возмутительными, и аврорианцам я редко говорю что-либо подобное, но просто призываю к новому устремлению в космос и умалчиваю об угрозе катастрофы, которая неминуемо разразится, если мы откажемся от дальнейшей колонизации. И хотя бы в этом я преуспел: Аврора серьезно — даже с энтузиазмом — обдумывала начало новой эры исследований и освоения.

— Вы говорите это, — заметил Бейли, — без особого энтузиазма. В чем дело?

— Просто мы подходим к мотиву, который мог побудить меня уничтожить Джендера Пэнелла.

Фастольф помолчал, встряхнул головой и продолжал:

— Мне бы хотелось, мистер Бейли, лучше понимать людей. Я потратил шесть десятков лет на изучение тонкостей позитронного мозга и надеюсь посвятить им еще пятнадцать-двадцать. И за все это время я практически не соприкоснулся с проблемами человеческого мозга, неизмеримо более сложными. Нет ли Законов для человека, аналогичных Трем Законам для роботов? Сколько их? Как их можно выразить математически? Я не знаю. Однако может наступить день, когда кто-то разработает Законы Человека и сможет предсказывать большие отрезки будущего, зная точно, что ждет человечество, а не просто строя догадки, как я, зная точно, как улучшить положение вещей, а не шаря в темноте. Иногда я мечтаю о создании математической науки, которую назвал бы «психоистория», но знаю, что мне это не удастся. Да и никому другому, боюсь, тоже.

Он умолк. Бейли подождал, а потом сказал мягко:

— А ваш мотив уничтожить Джендера Пэнелла, доктор Фастольф?

Фастольф словно не услышал его. Во всяком случае, он ничего не ответил. И сказал только:

— Дэниел и Жискар опять сигналят, что опасности нет. Скажите, мистер Бейли, вы расположены пройти со мной еще некоторое расстояние?

— А куда? — осторожно осведомился Бейли.

— К соседнему дому. Вон в том направлении через лужайку. Вам тяжело будет идти через нее?

Бейли сжал губы и поглядел, куда указывал Фастольф. Он словно примеривался.

— По-моему, я стерплю. И не предвижу никаких осложнений.

Жискар, находившийся в пределах слышимости, подошел поближе. В солнечных лучах его глаза не светились. Его голос был лишен человеческой эмоциональности, но слова были исполнены заботливости:

— Сэр, могу ли я напомнить вам, что на пути сюда вы испытали серьезное недомогание при посадке?

Бейли обернулся к нему. Как бы он ни относился к Дэниелу, как бы теплота воспоминаний об их совместной работе ни нейтрализовала его отношения к роботам вообще, к Жискару это все никакого отношения не имело. Эта более примитивная модель действовала на него отталкивающе. Он попытался подавить злость и ответил:

— На борту корабля, бой, я был неосторожен, слишком поддавшись любопытству. Я столкнулся с тем, чего прежде никогда не испытывал, и у меня не было времени приспособиться. А это совсем другое.

— Сэр, вы испытываете сейчас неприятные ощущения? Могу ли я узнать это?

— Испытываю или нет, — твердо ответил Бейли (напомнив себе, что робот вынужден следовать требованиям Первого Закона, и пытаясь быть вежливым с куском металла, который, в конце концов, печется только о его, Бейли, благополучии), — значения не имеет. Я обязан исполнить свой долг, но не смогу этого сделать, если буду прятаться в закрытых помещениях.

— Ваш долг? — повторил Жискар так, словно его программа этого слова не включала.

Бейли быстро взглянул на Фастольфа, но тот стоял спокойно и явно вмешиваться не собирался. Казалось, он с абстрактным интересом взвешивает реакцию робота данного типа на новую ситуацию и примеривает ее к взаимосвязям, переменным и дифференциальным уравнениям, понятным только ему.

Во всяком случае, так показалось Бейли. Он рассердился, что служит пищей для подобных наблюдений, а потому сказал (излишне резким тоном, как сам заметил):

— Ты знаешь, что такое долг?

— То, что положено делать, сэр.

— Твой долг — повиноваться Трем Законам. У людей есть свои законы, как недавно упомянул доктор Фастольф, твой хозяин, и они должны им повиноваться. Я должен сделать то, что мне поручено. Это очень важно.

— Но выйти на открытое пространство, когда вам не…

— Тем не менее сделать это необходимо. Мой сын со временем, возможно, отправится на планету, куда менее приятную для жизни, чем ваша, до конца дней жить во Вне. А если бы я сумел вынести это, я бы отправился с ним.

— Но почему вы хотите это сделать?

— Я уже сказал тебе, что подчиняюсь своему долгу.

— Сэр, я не могу не подчиниться Законам. А вы своим? Прошу вас…

— Я могу пренебречь своим долгом, но не хочу, а это, Жискар, особо сильное побуждение.

Наступило молчание, потом Жискар сказал:

— Вам повредит, если я уговорю вас не выходить на открытое место?

— В той мере, в какой я тогда буду сожалеть, что не выполнил свой долг.

— А это вреднее неприятных ощущений, которые могут возникнуть у вас на открытом месте?

— Гораздо вреднее.

— Благодарю вас, сэр, за объяснение, — сказал Жискар, и Бейли почудилось удовлетворение на невыразительном лице робота. (Человеческая склонность к индивидуализации неукротима!)

Перейти на страницу:

Все книги серии Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо

Зеркальное отражение
Зеркальное отражение

Айзек Азимов (1920–1992) — один из отцов-основателей Золотого Века американской научной фантастики, ее неоспоримый лидер, удостоенный своими коллегами титула Великий Мастер. Он — неоднократный лауреат самых престижных в мире НФ премий: «Хьюго» и «Небьюла»; его новелла «Приход ночи» была признана «лучшим рассказом всех времен» Ассоциацией американских писателей-фантастов, а трилогия «Основание» в 1966 г. была объявлена «лучшей серией всех времен» Всеамериканской ассоциацией любителей фантастики. Автор почти 500 книг, многие из которых переведены на русский язык, он не нуждается в рекомендациях. Однако в этом сборнике творчество А. Азимова предстает в несколько необычном ракурсе: он выступает как автор детективов. Причем в самом широком спектре — читатель встретит здесь и фантастический, и реалистический, и научный детектив.

Айзек Азимов

Научная Фантастика

Похожие книги

Одиночка. Акванавт
Одиночка. Акванавт

Что делать, если вдруг обнаруживается, что ты неизлечимо болен и тебе осталось всего ничего? Вопрос серьезный, ответ неоднозначный. Кто-то сложит руки, и болезнь изъест его куда раньше срока, назначенного врачами. Кто-то вцепится в жизнь и будет бороться до последнего. Но любой из них вцепится в реальную надежду выжить, даже если для этого придется отправиться к звездам. И нужна тут сущая малость – поверить в это.Сергей Пошнагов, наш современник, поверил. И вот теперь он акванавт на далекой планете Океании. Добыча ресурсов, схватки с пиратами и хищниками, интриги, противостояние криминалу, работа на службу безопасности. Да, весело ему теперь приходится, ничего не скажешь. Но кто скажет, что второй шанс на жизнь этого не стоит?

Константин Георгиевич Калбазов , Константин Георгиевич Калбазов (Калбанов) , Константин Георгиевич Калбанов

Фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Попаданцы