Стальные сети

Он вновь попытался её поймать. Вильма, быстрая и проворная, как птичка, подхватив длинные юбки, метнулась в тень пролома и мгновенно набросила на себя чары Невидимости. Молодой человек, последовав за ней, застыл в растерянности, внимательно оглядываясь по сторонам, пытаясь сообразить, куда делась беглянка.

Вильма, не шевелясь, старалась дышать как можно тише, чтобы не выдать своего присутствия. Кажется, её затея удалась! Теперь дело за малым: незаметно и неслышно дойти нырнуть в ближайшие заросли диких роз и – прощай, загадочный певец!

Даже обидно, что всё так быстро кончилось…

– Попалась!

Руки, неожиданно сжавшиеся на её плечах, были горячими, пальцы – неожиданно жёсткими. Чары соскользнули с неё в тот же миг, как незнакомец поймал её.

Вильма изумлённо охнула.

– Нет!

– Да! – довольно засмеялся он, толкая её к широкому стволу вяза, разросшемуся посреди того, что некогда было комнатой. – Я тебя поймал.

– Ты не…

– Не стану извиняться. Обещаю, в итоге мы оба останемся довольны.

Вильма рассержено забилась в его руках, бесполезно пытаясь вырваться.

– Тише, птичка. Не бойся. Я тебя не обижу.

Он держал Вильму крепко, но при этом ни одним движением не причинил боли, даже случайно.

– Всего один поцелуй.

Она замерла в его руках, всем телом, каждой клеточкой чувствуя странный ток и притяжение, что исходило от незнакомца. Шёлк под её ладонями был прохладный и гладкий, мышцы под материей – твёрдыми, как камни. Горячие камни.

– Всего один, – согласилась она, и не двинулась с места, замерев в кольце его рук, с замиранием сердца предвкушая поцелуй.

Его дыхание слабым ветерком коснулось её губ, а потом она ощутила их вкус. Губы незнакомца были гладкими, как шёлк и твёрдыми, как сливовая кожица.

Первое прикосновение напоминало вежливое знакомство. Он был осторожен, как осторожен бывает охотник, опасающийся преждевременной стремительностью спугнуть свою добычу, заставив её сорваться в бега. А потом Вильма почувствовала себя воском, оставленном на солнце, когда первые лучи несмело разогревают верхний слой, но вскоре ласковое их скольжение сменяется зноем; воск топится и тает – тает, делаясь послушным, гибким, мягким, липнущим к рукам.

Она подставляла губы под его поцелуи, запрокидывая голову, каждую минуту опасаясь, что незнакомец отстранится и всё закончится. Ощущения были упоительны, хотелось, чтобы они длились вечно.

Ей не хотелось большего – ей вполне достаточно было того, что есть.

Разум вернулся к Вильме только тогда, когда руки незнакомца жадно сомкнулись вокруг её талии, прижимая к себе столь близко, что она почувствовала, как нечто твёрдое сквозь ворох материи прижимается к самому сокровенному её месту.

– Отпустите! – отшатнулась она, краснея.

Незнакомец подчинился мгновенно и безоговорочно.

– Не бойтесь. Я же сказал, что не обижу вас.

– А я и не боюсь. Вот ещё!

– Меня вам бояться не стоит, но разумно ли такой красивой и юной девушке разгуливать вот так одной?

– Не разумно, – легко согласилась Вильма.

Она редко возражала против очевидного.

– Я могу за себя постоять.

– Вздумай я всерьёз посягнуть на вашу честь или жизнь, вы бы уже расстались и с тем, и с другим.

–Вы переоцениваете себя недооцениваете меня.

Вскинутая бровь и саркастическое выражение лица явно демонстрировали сомнения в её словах.

– Ладно, сладкоголосый трубадур, как бы мне не нравились твои поцелуи и песни, пора прощаться.

Вильма, сделала вид, что, сделав неосторожный шаг в сторону, поскользнулась. Незнакомец, естественно, попытался по-рыцарски поддержать свою «даму», за что и получил предательскую подсечку под ноги. И пусть вышло не так хорошо, как она рассчитывала, у певца оказалась сноровка бойца и сбить его с ног даже неожиданностью и внезапностью не получилось, всё-таки хватку о на миг ослабил. Этого оказалось вполне достаточным, чтобы схватить с земли песок и бросить ему в глаза.

Ответом был поток не совсем приличных ругательств, но вслушиваться в них Вильма не стала, со всей прытью газели ломанувшись в первые попавшиеся заросли. На ходу набрасывая на себя Чары Невидимости и оставляя за собой отталкивающий, морочащий след – наполовину иллюзию, наполовину внушение в том, что догонять её нужно совсем в другом направлении.

Красавчик ругался почти так же классно, как пел!

Интересный молодой человек. Может быть, ей повезёт, и они ещё встрется?

ГЛАВА 3

– Где тебя черти носит, чертовка?!

Констанс Бёрш всегда отличалась внушительными габаритами и железной хваткой. Даже бойцовые псы, с которыми в замке охотились на волков, рысей и медведей – твари, отличающиеся наисквернейшим нравом отнюдь не робкого десятка зверюшки, проявлявшие покорность только из-под палки и на поводке – и те пасовали если на их пути вставала эта женщина. Даже отъявленные задиры-наёмники, нанятые отцом специально для охраны родового замка, из тех, кто продаст родную матушку и собственную шкуру за лишний золотой, даже эти закалённые, много повидавшие в жизни люди, предпочитали с Констанс не связываться. Себе дороже. Лучше уйти с дороги, улизнуть.