Стамбульский экспресс

Мозг Йозефа быстро заработал, он не стал тратить времени на проклятья, а погасил трубку, положил ее снова в сумку вместе с зубилами, «фомкой», отмычкой и баночкой с перцем. Не раздумывая, он отказался от одной из самых легких добыч в своей воровской жизни, но он ведь всегда гордился тем, что избегает риска. Его ни разу еще не поймали. Иногда он работал с напарниками, и напарники попадались, но зла на него не держали. Они понимали, какого выдающегося рекорда достиг Йозеф, и отправлялись в тюрьму, гордые тем, что ему удалось скрыться, а потом в разговоре с друзьями обычно так о нем отзывались: «Это же Йозеф. За пять лет ни разу не сел».

Йозеф закрыл сумку и испуганно прислушался: снаружи раздался звук, словно кто-то спустил тетиву лука.

— Что это?

— Лифт. Кто-то позвонил, вызывает вниз, — зашептала Анна через дверь.

Он взял в руки том «Эксплуатации железных дорог», но сейф был раскален докрасна, и он положил книгу на письменный стол. Снизу донесся звук захлопывающейся дверцы лифта. Йозеф отступил к портьерам и, потянув за шнурок, на котором висел револьвер, поднял его дюйма на два выше. Он подумал было, нельзя ли спастись через окно, но вспомнил, что падать придется с высоты тридцати футов на крышу кафе. Затем дверь лифта открылась и захлопнулась.

— На нижнем этаже, — шепотом сообщила через замочную скважину Анна.

«Тогда все в порядке, — подумал Йозеф. — Можно не спешить. Назад в спальню Анны, а потом по крыше. Придется ждать двадцать минут поезда на Пассау». Ножка стула, засунутая за ручку двери, застряла. Ему пришлось положить сумку и пустить в ход обе руки. Стул соскользнул на паркет и раскололся. В этот миг зажегся свет.

— Ни с места! — скомандовал герр Кольбер. — Руки вверх!

Йозеф Грюнлих сразу же подчинился приказу. Он повернулся очень медленно и за эти несколько секунд обдумал план действий.

— Я не вооружен, — тихо сказал он, пристально, с простодушным упреком глядя на герра Кольбера.

На герре Кольбере была синяя форма и круглая фуражка помощника начальника станции, он был маленький и тощий, со смуглым морщинистым лицом, старческая рука, державшая револьвер, слегка дрожала от волнения и ярости. Простодушные глаза Йозефа сузились на миг, он устремил взгляд на револьвер, определяя, под каким углом будет сделан выстрел, и прикидывая, пролетит ли пуля мимо. «Нет, — подумал он, — целиться он будет мне в ноги, а попадет в живот». Герр Кольбер стоял спиной к сейфу и пока еще не мог заметить лежащие в беспорядке книги.

— Вы не понимаете, — добавил Йозеф.

— Что вы там делаете у двери?

Лицо Йозефа все еще пылало от жаркого пламени.

— Мы с Анной… — произнес он.

— Объясни. Ну же, говори ты, негодяй! — закричал на него герр Кольбер.

— Мы с Анной приятели. Сожалею, герр управляющий, что вы меня застали. Анна пригласила меня сюда.

— Анна? — насмешливо спросил герр Кольбер. — Зачем?

Йозеф смущенно вильнул бедрами.

— Ну, герр Кольбер, вы же знаете, как это бывает. Мы с Анной приятели.

— Анна, иди сюда.

Дверь медленно отворилась, и Анна вышла из своей комнаты. Она уже надела юбку и привела в порядок волосы.

— Это правда, герр Кольбер, — сказала она, с ужасом глядя мимо него на незамаскированный сейф.

— Что с тобой? На что ты уставилась? Хорошенькое дело! Женщина твоего возраста!

— Верно, герр Кольбер, но… — Она заколебалась, и Йозеф прервал ее, не давая ей возможно, — и защищаться или обвинять его:

— Мне очень нравится Анна.

Жалкая, она с благодарностью приняла эти слова.

— Да, он так и говорил мне.

Герр Кольбер топнул ногой:

— Ты просто дура, Анна. Выверни у него карманы. Может, он у тебя деньги украл.

Ему все еще не приходило в голову взглянуть на сейф, и Йозеф стал играть предложенную ему роль мелкого воришки. Он отлично знал их хвастовство и привычку хныкать. С ними он работал, нанимал их и без сожаления смотрел, как их отправляли в тюрьму. «Карманники», — называл он их, подразумевая под этим словом людей без всякого честолюбия и сообразительности.

— Я не воровал у нее денег, — захныкал он. — Ни за что я бы на это не пошел. Мне нравится Анна.

— Выверни ему карманы.

Анна повиновалась, но руки ее заскользили по его одежде, словно лаская.

— А теперь задний карман.

— Я не ношу оружия, — сказал Йозеф.

— Задний карман, — повторил герр Кольбер, и Анна отвернула подкладку пиджака. Когда герр Кольбер убедился, что и тот карман пуст, он опустил револьвер, но его все еще трясло от старческой ярости. — Превратить мою квартиру в бордель! — закричал он. — Что ты можешь сказать в свое оправданье, Анна? Ну и дела творятся!

Анна, уставившись на пол, ломала худые руки.

— Не знаю, что на меня нашло, герр Кольбер. — Но, произнося эти слова, женщина, по-видимому, все поняла. Она подняла глаза, и Йозеф увидел, как в ее взгляде преданность уступила место отвращению, а отвращение — гневу. — Он соблазнял меня, — медленно произнесла она.