Становясь Милой

Я выпрямляюсь и следую за Блейком к воротам, которые затем открываю. Мы выходим на пустынную проселочную дорогу и неспешно бредем бок о бок, в то время как Бейли тянет за поводок, норовя обнюхать кусты на обочине. Несколько минут мы молчим, лишь смотрим вперед, щурясь от солнечного света и прокручивая в голове разные мысли.

Наконец молчание нарушает Блейк:

– Мне очень жаль.

– Ага, – слабо отвечаю я и обнимаю себя руками; слезы прожигают уголки глаз. Вновь навалились мысли об отце: изменщик, лжец, фальшивка…

– Разговаривала с родителями?

– Нет. – Я глубоко вдыхаю. – Не хочу их видеть. Не сейчас. Сперва нужно все переварить.

– Зря мама тебе рассказала, – неодобрительно качает головой Блейк, устремив сердитый взгляд в голубое небо. – Буквально устроила тебе засаду. Твои родители должны были сами тебе рассказать.

– Вряд ли они собирались мне признаться, – бормочу я. У них был прекрасный шанс открыть мне правду, когда я спросила о Лианне Эйвери. Но они промолчали. Нет, ни на мгновение я не верю, будто они вообще планировали поделиться этим секретом.

– Наверное, потому, что тебе и не нужно было знать. – Мы останавливаемся подождать Бейли, который обследует колючий куст, и Блейк раздраженно потирает затылок. – Мы с мамой поцапались и теперь не разговариваем. Не то чтобы у нас до этого были хорошие отношения. Вчера я вернулся домой только в два часа ночи, потому что ждал, когда погаснет костер и остынет пепел. Она сидела на кухне и рассказала о вашем разговоре.

– Она знает, что ты сейчас у меня? – спрашиваю, когда мы снова начинаем идти.

– Нет. Она думает, что я повел Бейли в парк. – Он слабо усмехается. – И я закрыл ей доступ к моей геолокации – надо было сделать это еще сто лет назад.

Ничего из сказанного не стирает хмурого выражения с моего лица. Голова кажется еще тяжелее, словно действительно забита свинцовыми гирями. В последнее время слишком много секретов всплыло на поверхность, и я не в силах справиться со всеми этими эмоциями: обидой, замешательством, болью от предательства.

– Она не хочет, чтобы мы виделись, – напоминаю я.

– Не хочет, – кивает он.

– Тогда почему пришел?

Остановившись, Блейк поворачивается и впивается в меня внимательным взглядом.

– А почему нет?

– Но…

– Послушай… – Он встает напротив, кладет ладони мне на талию и, склонив голову, со всей серьезностью заглядывает в глаза. – Меня ни капельки не волнует произошедшее сто лет назад. Это касается только моей мамы и твоих родителей. Не нас. Поэтому, прошу, даже не смей думать, будто я потеряю к тебе интерес из-за маминой затаенной обиды.

Я улавливаю только некоторые из его слов, но они – самые важные.

– Так ты во мне заинтересован? – не могу удержаться от усмешки.

– Ой, брось, Мила, – фыркает Блейк, смущенно пиная кусок грязи на дороге. – Уже следовало понять, что я заинтересовался тобой едва только увидел. Когда ты открыла дверцу моего пикапа, а я поймал твой взгляд в зеркале заднего вида. Ты так застенчиво улыбнулась и порозовела… Ага, прямо как сейчас!

Невольно вскидываю ладони к лицу, пряча румянец на щеках. Честно говоря, я утратила всякую надежду когда-либо скрыть то, какие эмоции вызывает во мне Блейк. Моя реакция совершенно не поддается контролю и становится в сто крат хуже, стоит ее осознать.

– Мисс Мила, позвольте мне взглянуть на этот очаровательный румянец. – Блейк протягивает ко мне руки – на одном запястье поводок Бейли – и убирает ладони от моего пылающего веснушчатого лица. Его губы расплываются в широкой улыбке, на щеках появляются ямочки. – Ну вот. Перестань мы встречаться, ты бы скучала по моим попыткам тебя смутить, верно?

Я киваю, прикусив губу, чтобы не слишком широко улыбаться.

– М-м, возможно.

– Тогда не переживай о моей маме. Никуда я не денусь.

Наши взгляды прикованы друг к другу, эмоции стремительно растут. Блейк еще держит мои ладони в своих, игнорируя дергающего за поводок Бейли. Мы стоим на дороге, нас ярко освещает солнце, поблизости ни машин, ни людей – только я и Блейк посреди глуши штата Теннесси. Музыкант, мечтающий покорить Нэшвилл, и девушка, которая хочет стать кем-то большим, чем дочерью суперзвезды. Двое юных созданий, пытающихся не слушать приказов великих родителей и построить свою собственную жизнь.

Блейк придвигается ближе.

– Подожди, – шепчу я. – Не сейчас.

Как же мне хочется его поцеловать! Но в голове настоящий кавардак, а я хочу, чтобы наш следующий поцелуй был безупречным, чтобы никто и ничто не нарушало идиллии. Хочу полностью и всецело сосредоточиться на нем одном.

– Хорошо, мисс Мила, – шепчет Блейк, затем нежно целует меня в щеку мягкими губами.

Глава 20

В среду тетя Шери наконец решила немного отдохнуть от ранчо и посвятить время себе. Пришлось долго ее уговаривать, прежде чем она согласилась последовать совету Попая куда-нибудь съездить, посидеть в кафешке, походить по магазинам. Похоже, тетя уже так давно не делала ничего для себя, что разучилась. Она вечно утопает в заботах.