Становление Героя Щита 22

— Судя по всему, самопровозглашённые боги считают, что за нами стоят некие создания, которые причиняют им неудобства — например, им мерещится какой-то барьер. Во время прошлой битвы с самопровозглашённым богом враг заявил, что не видит обо мне информации — думаю, за это надо сказать спасибо Нулевому Оружию.

Сложно сказать, о каких явлениях идёт речь — физических или психологических. Однако самопровозглашённые боги не прибегают к грубой силе и пользуются хитрыми уловками. Похоже, они опасаются нападать на нас в лоб. Если отрезать им путь к бегству и навязать битву, то у нас будут все шансы на победу.

— Похоже, Повозка оценила всю серьёзность положения и сменила облик, чтобы защитить Мелти, — продолжил я. — Не знаю, хватит ли этого, но речь всё-таки о Клановом Оружии. Будем молиться, что оно справится. Но даже если нет, это всё равно не повод сдаваться.

Клановая Повозка подсказала нам, где её искать. У нас есть надёжная зацепка, так что опускать руки нельзя.

— И раз так, мы вернём Мелти, заберём Клановую Повозку и нападём на врагов в лоб. Пришло время стереть Пьенсу с лица земли во всех смыслах этого слова.

У нас достаточно Героев, чтобы уничтожить противника. Да, у Пьенсы есть свои Герои, но это ерунда. Мы побеждали и в более невероятных условиях.

Если я пойду на уступки из-за того, что Мелти в заложницах, она сама мне этого не простит.

Однако мои мысли прервала огромная тень и хлопки крыльев.

Эпилог. Покоритель драконов

Я повернулся и увидел огромного дракона в европейском стиле. Именно его я видел во время битвы с военными Пьенсы.

Что это значит? Враги решили нанести превентивный удар?

Громко хлопая крыльями, дракон приземлился и сказал:

— Герои Шильтрана, арбитр и дракон-защитник, я здесь не для того, чтобы сражаться с вами.

Дракон поклонился и принял облик человеческой женщины.

— Это… это ты, да? — подала голос Хорун.

— Какая долгожданная встреча, леди Хорун.

— Я её точно не ждала. Что тебе нужно? — цедила Хорун, с отвращением глядя на перевоплотившегося дракона.

Я молча показал на него, и Хорун, поморщившись, пояснила:

— Это дракон… вернее, императрица драконов, выращенная Пьенсой… вернее, Героем Лука.

— Если быть ещё точнее, я единственный образец, над строением которого поработала леди Хорун, — добавил дракон.

— Ну на-адо же, какая ты скромная. Только попробуй сказать, что не помнишь, какие слова бросила мне вдогонку, когда я уходила из Пьенсы.

— Я не собираюсь менять своё мнение и по-прежнему считаю драконов сильнейшими монстрами. Однако, леди Хорун, вы должны были догадаться, что я здесь не для того, чтобы обсуждать этот вопрос.

— Как-то непривычно видеть императора дракона без раздутого сомнения.

Она точно императрица драконов? Вернее, я уже встречал одного такого в окружении Такта, но это ещё хуже.

— У меня есть драконья гордость. И поэтому я рассчитываю, что вы согласитесь на разговор, ведь я удостоила вас присутствия.

Гм… Что-то её манера речи напоминает мне “слабейшего из императоров драконов”.

— Кроме того… Во мне есть какое-то желание относиться к тебе со снисхождением… — сказала драконица Пьенсы, глядя на меня и слегка краснея.

Что это такое? По моей спине пробежали неприятные мурашки, и я сразу вспомнил Мадракона.

— О да, — поддакнул Аквадракон и предательски заявил: — Я и сам инстинктивно хочу благосклонности Героя Щита. Поскольку у него нет силы атаки, когда он пытается гладить против чешуи, получается очень приятно.

— Это правда? Хотела бы я и сама это испытать.

— Кстати, Гаэлион тоже мне говорил, что ему нравится, когда Герой Щита ласкает его против чешуи, — неожиданно согласилась Виндия.

Мне всегда казалось, что Гаэлион подозрительно часто трётся о меня. Неужели он на самом деле наслаждался массажем эрогенных зон? Если это и есть причина его игривости, мне нельзя больше подпускать его к себе.

А что касается Мадракона, то он не хитрил и открыто признавался мне в любви. До ухищрений он не опускался.

— Надо же… Он прирождённый покоритель драконов, хоть и в нетрадиционном смысле этого слова. Кто бы мог подумать, что драконы так любят его, — удивилась Наталия.

— Нет, мы с моим потомком провели опрос и выяснили, что это относится к большей части монстров. К тому же он сталкивается с монстрами ещё чаще, чем Мамору, — пояснила Хорун при помощи непонятно когда собранной статистики.

Какого чёрта! На что она намекает?

— Вы помните, как Герой Лука говорил, что у вас наверняка есть способность притягивать к себе монстров?

— Рафталия, ты что, тоже хочешь поговорить на эту тему?

— Может, отсюда же симпатии полулюдей и зверолюдей? — предположила Виндия.

— Наофуми… Его любят все, кроме обычных людей, — Рен посмотрел на меня с сочувствием.

— Я уже хочу всё бросить и убежать.

— А-а… Кажется, Наофуми-сама сейчас начнёт убегать от реальности. Мы слишком отвлеклись, и что самое главное — сейчас наши мысли должны быть не о нём, а о Мелти-сан.

— Правильно, — отозвался я. — Думайте о ней, а не обо мне.