Станция-Крепость 2

– Не, кости старые и в брезент завернут. Или тут спецом оставили или потом похоронить хотели, да не получилось. А у вас, есть какой результат?

– Да тоже, комси-камса! – Вздохнул Максим. – Много комнат. Вроде как общежитие. В двух нары сколочены и лавки с табуретами есть, столы. Ватники еще и пара макинтошей висит. Да… обломс! А как воображение играло! Юрка вон аж язык от нетерпения высовывал когда в каждую комнату заглядывал. А результат по-нулям! Обидно, да, Юрбан?

– А то! – Шмыгнул носом парень.

– Ну чего, пошли во двор? Или как? Вон уже Иржи с Антохой подъехали. – Показал он на вставший у торца здания автомобиль.

– Идите, я еще по второму этажу пройдусь и догоню. – Кивнул Алексей.

– Ладно, мы еще двор осмотрим, там тоже все травой поросло, но то бревно торчит, то кусок рельса. Может чё и приглядим. Не задерживайся! Да, Леха, кости наверно прикопать надо? Вот мы как раз место и присмотрим.

– Осмотрю и спущусь. Говоришь жилые, как в общаге? Знаешь что, это мне напомнило? Я когда служил, у нас в военном лагере школа прапорщиков была. Похоже. Наверху комнатки, там курсанты жили, где по трое, где по четверо, но все не казарма. А внизу классы для занятий и кабинеты. Правда там и душевая и туалет внутри были, а тут видать все удобства на улице.

– Ну может. – Пожал плечами Максим. – Ладно, иди осматривай. Мы внизу.

На втором этаже двухэтажного строения, по одну сторону от длинного каридора распологались комнаты. Десять квадратных стандартных комнат, примерно три на пять, окнами во внутренний двор. Правда только две из десятка были обустроены под жилье. Алексей осмотрел первую жилую комнату. Двери на всех проемах отсутствовали, но эти две комнаты были завешаны кусками брезента.

Грубо сколоченные, но довольно крепкие двухъярусные нары, кое-где на них лежали старые тюфяки и ватники. Пара приземистых неокрашенных лавок, какие-то пустые полки у кирпичной стены, у дверей так же грубо сколоченная вешалка с висящими на ней старым ватником и парой серых от плесени прорезиненных плащей. У частично забитого досками окна потемневший от времени маленький письменный стол без тумб, с потрескавшейся столешницей и с одним выдвижным ящиком и старый табурет. Алексей уже хотел было выйти, но потом вернулся и выдвинул ящик письменного стола.

На самом видном месте лежал комсомольский билет, серый, еще старого образца.

Ага, точно старый! Только два ордена! А Алексей точно помнил, что их стало позже намного больше. Он пригляделся. Если не изменяет память, то это орден труда и трудового красного знамени. Выдан в 1940 году. Ну это и объясняет наличие только трудовых орденов.

Наверно из окна на стоящий рядом стол хлестала дождевая вода, так как половина надписей в билете были неразличимы. Даже имя и отчество не разобрать, а фамилия Иванникова, значит девушке принадлежал. Фото тоже было испорченно попаданием воды. Имя на Т… Таня или Тоня? А может и Тася, хотя нет Тася это вроде сокращенно? Алексей задумался. Что же ты забыла здесь Т. Иванникова?

Он полностью вытащил ящик и водрузил все на растрескавшуюся столешницу. Моток черных ниток с воткнутой в него изрядно заржавевшей большой иголкой, очки в черной роговой оправе. Полкуска хозяйственного мыла. Свернутая синенькая пятирублевка, старая 38 года, с летчиком и самолетом на заднем плане. Огрызки карандашей. Несколько пуговиц. Шило. Огарок свечи. Стреляная латунная гильза, с зеленоватым налетом на боку. Алексей повертел ее в руках. Узкая и длинная, вроде от нагана. Хотя не специалист и калибр хрен так определишь. Алексей пожал плечами и уже хотел кинуть гильзу обратно в ящик стола но заметил что-то сереющее внутри. Странно, вроде стрелянная. Пожал он плечами. Блин, пинцет бы сейчас металлический, хотя… Он взял шило и с нескольких попыток ему удалось подцепить содержимое. Вначале шел бумажный шарик выполняющий роль пыжа, а за ним туго свернутый листок в клетку, исписанный мелким почерком химическим карандашом. Половина из написанного было уже не разобрать, сплошные синеющие разводы. Но кое-что различимо и Алексей начал вчитываться в мелкий, но аккуратный почерк.

…осталось трое, было двенадцать… комсомольский призыв, январь 1942 года… следовали в составе колонны по напралению… фронт уже рядом… попали под артобстрел…

…здесь у строений… Обнаружили вещи, продукты, оружие. Обустроились. Погода намного теплее, снега нет, такое впечатление, что осень на улице, а не зима, мы ничего не понимали, где остальные? где колонна? где сопровождавший нас политрук?…провели комсомольское собрание. Мурадян, наш комсорг, предлагает идти на север, на разведку. Не хотим отсиживаться в тылу, мы же добровольцы!..рищ Сталин…разгромили фашистов под Москвой, Советские войска наступают…без нас немцев разобьют… мы разделились, три девушки и трое парней ушли утром на север, комсорг Мурадян старший. Вооружились парни винтовками, а девушки револьверами. Патроны все поделили…

Славку выбрали инструктором, он раньше занимался в стрелковой секции от осоавиахима… Кириллов остался за старшего…