Станция X

Мое последнее письмо к тебе было написано, как обычно, на моем любимом месте на утесе. Закрыв дневник на зловещих словах, которыми я заканчивал это письмо, я некоторое время сидел в полудреме, мечтательно наблюдая за какими-то морскими птицами с огромными крыльями, название которых мне неизвестно, и лениво удивляясь, как всегда, их легкому пренебрежению законами тяготения, как вдруг меня разбудило нечто более эффектное, чем удар грома. Говорят, что у меня феноменальный слух, и он, без сомнения, чрезвычайно острый, но скрытый страх, который со вчерашнего дня лежал в глубине моего сознания, вместе с нервным напряжением, которое так долго угнетало меня, в любом случае заставили бы меня быстро уловить любой необычный звук, доносящийся со станции, которая находится почти в полумиле от утеса.

То, что я на самом деле услышал, было гневным криком – так кричат от неожиданности, от ярости и от чего-то еще, что, казалось, заморозило мою кровь. На мгновение к этому крику примешался второй голос, такой же взбудораженный, а потом грохнул пистолетный выстрел – и все стихло. Сама наступившая тишина, казалось, вселяла ужас в мой разум. При первом же звуке я вскочил на ноги, потом несколько мгновений стоял как зачарованный, а потом со всех ног бросился к зданию станции.

В течение двух или трех минут, которые это могло занять, я не мог отделаться от мысли о сотне ужасных объяснений происходящего, толкавшихся в моей голове. Я боялся найти кого-то из моих напарников страшно раненным, а может быть, и их обоих… Возможно, Линг даже был мертв, поскольку я знал о роковом умении лейтенанта Уилсона обращаться с пистолетом.

Реальность превзошла все мои догадки. Бедный Уилсон лежал на боку, изогнувшись назад, как лук. Его поза и выражение лица были слишком страшны, чтобы их можно было теперь вспомнить, и в нем все еще слабо ощущались последние судорожные подергивания жизни. В спине у него торчал нож китайца, воткнутый по самую рукоять. Китаец же лежал как спящий, но в данном случае это был тот сон, за которым не последует бодрствования – с лицом, на котором уже вновь появилось его привычное спокойствие, и с пистолетной пулей в голове.

Выход из транса