Станцуем любовь?

— Катерина, мне кажется, вместе с бесценным опытом от одного из моих лучших педагогов вы получили еще кое-что, — мужчина задумчиво указал на Катин заметный округлившийся живот, — еще более бесценное. И тоже, видимо, на всю жизнь.

Катя опустила глаза в пол.

— Максим знает? — тихо спросил Евдокимов.

— Прошу вас, не говорите ему ничего! Я… Я так решила. У нас не получается с ним. Не получается быть вместе! Зачем изводить друг друга? Так случилось… Так бывает… Я не хочу привязывать Макса к себе ребенком, а потом мучиться от постоянной ревности и бесконечных поклонниц. Это ведь не закончится никогда! Я понимаю, он уже привык так жить, это его мир, а я так не могу!

— Не думаю, что Максим заслужил к себе такое отношение, — покачал головой мужчина. — Это один из самых порядочных людей, кого я когда-либо встречал. Одно дело, когда пара просто расстается, и совсем другое — скрывать от человека, что он скоро станет отцом. Знаешь, Катя, я очень жалею, что выполнил данное тебе обещание и не позволил Максиму взять из личной анкеты твой домашний адрес. Он передо мной чуть ли не на коленях стоял, вымаливал. Возможно, сейчас все было бы по-другому у вас. Громов ведь до сих пор страдает. Я вынужден был отправить его в длительную командировку в Новосибирск вместо Ульяны, которая, к слову, сейчас тоже в положении. И Максим вернулся оттуда чернее тучи. Он очень тоскует.

Катя молчала.

— Может, вам все-таки стоит поговорить? Вы же взрослые люди.

Девушка подняла мокрые от навернувшихся слез глаза.

— Если б вы знали, как мучительно я старалась оборвать все, что связывало меня с Громовым. Я не отвечала на его звонки и сообщения. А потом, когда все-таки решилась на разговор, — он исчез. Вы думаете, мне было легко? Я только начала привыкать к жизни без него, успокоилась, как появляетесь вы и начинаете тревожить затянувшуюся рану! Да если б я только знала, что сегодня придете вы, я попросила бы кого-нибудь другого ознакомить вас с проектом! — Катя уже не сдерживала слезы, они градом текли по раскрасневшимся щекам.

Евдокимов по-отечески обнял девушку и прижал к себе, успокаивая.

— Пожалуйста, я вас очень прошу! Не говорите Максиму!

— Катя, я не знаю… Я очень боюсь совершить еще одну серьезную ошибку. Максим ведь мне как сын, я очень тепло отношусь к нему. В любом случае тебе нужно успокоиться, нервничать в твоем положении нельзя. Давай-ка ты сейчас выпьешь горячего чаю, а потом расскажешь мне о своем спектакле. Ведь у вас тут есть чай?

Катя, оторвавшись от мужского плеча, кивнула.

— Тогда наливай! Посидим немного, я никуда не тороплюсь. Позже ты познакомишь меня со своим проектом.

Глава 31

Максим несколько дней назад вернулся из Новосибирска и был вынужден тут же влиться в рабочий процесс. Репетиции нового танцевального шоу шли в бешеном ритме, Громову не дали долгожданных дней отпуска, потому что каждый тренировочный час — на вес золота!

— Уль, я так хочу все бросить, — произнес Громов во время очередного просмотра танцевального фрагмента. — Нет ни сил, ни желания этим заниматься… Такое ощущение, словно меня выжали как лимон и выкинули шкурки на помойку… Я даже не понимаю, что танцуют эти замечательные люди. — Максим, вскочив с кресла, в отчаянии взмахнул рукой, указывая на сцену, и выжидающе посмотрел в глаза подруге.

Юные танцоры, прошедшие немало отборов и конкурсов, чтоб участвовать в этом шоу, приняли жест Громова на свой счет, засомневались в своем профессионализме и застыли на сцене, как статуи.

— Макс, ты хоть понимаешь, что сейчас творишь? — шепотом поинтересовалась Ульяна, усаживая друга на кресло. — Успокойся! Мы найдем решение твоей проблемы.

Макс нехотя уселся, обратил внимание на растерянных танцоров и громко произнес: — Перерыв пять минут! Потом еще раз прогон этого танца. Увижу халтуру — сменю весь состав!

Юных участников нового спектакля как ветром сдуло со сцены.

— Когда ты успел стать таким? — укоризненно посмотрела Ульяна, покачивая головой. Она осторожно встала с кресла, уперев руки в поясницу, и начала легкую разминку — наклоны вправо-влево, неглубокие приседания, потому что долгое сидение в одной позе вызывало онемение в пальцах рук и ног, но Уля стойко терпела до перерыва. А Макс сейчас, как завороженный, смотрел на Ульянкин объемный живот и улыбался. — Я была знакома с другим Громовым, — говорила Крюкова, не прекращая своих упражнений. — Сильным, справедливым, добрым! Готовым прийти на помощь в любую секунду. Что с тобой?

— Улька, я тебе так завидую, — парень улыбнулся.

— Чему завидуешь? — наигранно вопросила Крюкова. — Лишнему весу? Так успеешь еще набрать! Посидишь в этом кресле, указывая всем юнцам на ошибки, и за пару месяцев наберешь.

Они дружно рассмеялись, оба понимали, о чем говорит Ульяна…